Опровергатели и пасквилянты

04/06/2018 10:38 Опровергатели и пасквилянты

Автор:

Публицистические и художественные произведения Толстого 1880-1900-х годов породили особую литературу о «душегубном еретичестве» писателя. Среди авторов антитолстовских сочинений - иерархи официальной церкви, ее явные и тайные адепты, и просто литературные поденщики и авантюристы. В своих статьях и книгах они стремились вывести «яснополянского еретика» на чистую воду, опровергнуть железную логику его критики режима и церкви. 
 
Думаю, что всерьез эту литературу никто из порядочных людей в России не воспринимал. Однако ее покупали, и многие покупали исключительно для того, чтобы познакомиться с цитировавшимися в этих книгах высказываниями из запрещенных толстовских сочинений. 
 
В числе наиболее рьяных опровергателей яснополянского пророка и его христианского учения значился профессор Казанского университета А.Ф. Гусев, однофамилиц секретаря и единомышленника писателя Н.Н. Гусева, впоследствии также профессора. Свои писания он печатал в типографии университета, где когда-то учился Толстой, а также в издательстве казанского книготорговца А.А. Дубровина, однофамильца руководителя черносотенного Союза русского народа. Толстой как-то назвал профессора Гусева своим «постоянным критиком», одно время начал было читать его труды, но, убедившись в их бездарности и тенденциозности, бросил. В яснополянской библиотеке сохранились четыре книги, выпущенные казанским профессором. Очевидно, они были присланы Толстому самим автором. На титульном листе одной из них - «Любовь к людям в учении графа Л. Толстого и его руководителей» - надпись чернилами «От автора». Кстати, библиотека Л.Н. Толстого была одной из самых крупных писательских библиотек XIX века. В ней насчитывалось около 22 тысяч томов. 
 
Разбор и критика толстовских произведений довольно части появлялись на страницах официозного «Миссионерского обозрения». Редактор журнала В.М. Скворцов неплохо на этом наживался. Когда на страницах «Обозрения» появлялись материалы о Толстом, предприимчивый редактор сбывал экземпляры издания книготовговцам по цене, в несколько раз превышавшей его официальную стоимость (50 коп.). В ноябре 1910 года газета «Санктпетербургские ведомости» выступила с разоблачением, заявив, что Толстой в буквальном смысле «обогатил В.М. Скворцова и дал ему возможность выстроить 300-тысячную дачу-гостиницу на берегу Крыма». 
 
За многие годы книжного собирательства я обнаружил у букинистов несколько пасквильных изданий, интересных для общей характеристики толстовской эпохи и масштабов той травли, которая велась в отношении великого писателя. Не буду останавливаться на них подробно, расскажу только об одном несколько необычном пасквиле, который, возможно, задумывался как памфлет. Но памфлета не получилось, для этого нужен какой никакой литературный талант. Получился именно пасквиль со всеми атрибутами это мерзостного псевдолитературного жанра. Его сочинил и издал под маркой журнала «Развлечение» начинающий сотрудник этого издания и посредственный литератор Дмитрий Богемский. Свое произведение, «новый роман в трех частях», Богемский назвал «Понедельник», сочинителем же романа значился граф Худой. Авторства своего Богемский не раскрывал, очевидно, понимая, что делает гадость и в случае огласки его просто не пустят в порядочный дом и не подадут руки. Личность пасквилянта стала известна позднее, с выходом в свет великолепного и уникального словаря псевдонимов Масанова. 
 
Хотелось бы сделать небольшое отступление. Начало ХХ века в России было богато на всякого рода пошлые и сомнительные литературные поделки. В свое время на это обратил внимание молодой тогда литературный критик К.И. Чуковский, с предельной откровенность называвший некоторых своих современников «литературной сволочью». В одной из статей Чуковский писал, что литературную этику создают теперь не настоящие литераторы, а поддельные – фармацевты, дантисты, сутенеры, шуллера, маклера, подставные редакторы, - т.е. люди совершенно чуждых (пусть и почтенных) профессий. Литератор теперь это шуллер, это ножевщик, шантажист провокатор,что он торгует женой, убеждениями, телом, что в каждом сногсшибательном столичном скандале непременно замешен литератор… 
 
«Понедельник».jpg
«Понедельник». 
Литературный пасквиль Д. Богемского. 
 
Произведя на свет 70 страниц пасквильного текста, граф Худой, он же Богемский, кратко пересказал сюжет «Воскресения» в опошленном и уничижительном для автора и всей читающей публики виде. Главные герои романа Худого-Богемского – «полногрудая девушка с красным бантиком на голове, сделанном из старой тетенькиной подвязки», Екатерина Чухонцева и ее соблазнитель князь Простудов. С первой до последней строки – что ни сцена, то пошлость. 
 
Можно представить, как радовался цензор, подписывая 3 ноября 1899 года «дозволение» на издание пасквильного «романа», как радовались, читая «Понедельник», враждебно настроенные к Толстому иерархи церкви, а вместе с ними и синие мундиры, для которых Толстой и его последний роман доставляли немало хлопот.
 
Л.Н. Толстой за работой.jpg 
Л.Н. Толстой за работой 
 
Нельзя не рассказать о продолжении этой истории. Когда роман графа Худого вышел из печати и получил огласку, по Москве пополз слух о том, что пасквиль этот произвел на Толстого настолько удручающее впечатление, что великий романист заболел. Надо сказать, что толстовская Москва конца 1890-х годов мало чем отличалась от грибоедовской начала века. Слух и домыслы здесь по-прежнему питали землю. Однако известие это многими было воспринято всерьез и вызвало тревогу друзей писателя и почитателей толстовского таланта. Некоторые поспешили к Толстому в Хамовники с тем, чтобы проверить слухи и успокоить писателя. Одним из них был художник П.Ф. Вимпфен, оставивший на этот счет свои воспоминания. Явившись к писателю, вспоминал Вимпфен, он застал его абсолютно здоровым. При этом Толстой заявил: все, что говорят о его здоровье «совершеннейший вздор», «раздуто все», и все ему «очень надоело». По свидетельству мемуариста, писатель был полон новых творческих планов и думал не о пасквилянтах, а о будущем.