Увлекшись на протяжении ряда лет историей русского драматического театра, я старался приобретать по возможности все так или иначе связанное со сценой - от научных монографий, мемуаров известных артистов, театральных хроник до репертуарных сборников и театральных афиш. Одним из приобретений стала пьеса популярного в свое время драматурга Виктора Рышкова «Змейка». Это был отдельный оттиск драматического произведения, возможно являвшийся частью какого-то репертуарного сборника, изданного в Петербурге незадолго до Первой мировой войны. Отпечатанный на второсортной бумаге, стараниями автора оттиск был облачен в изящный зеленовато-синего цвета коленкоровый переплет, на котором золотым тиснением были указаны не только его имя, название произведения и год издания, но и слова «От автора». Последнее явно свидетельствовало о подарочном характере моего приобретения.
В.А. Рышков.
«Змейка».
Обложка и автограф.
Так оно и оказалось: необычное издание украшал еще и автограф, или, как сейчас принято говорить, инсрипт: «Евдокии Николаевне Везломцевой на память. Виктор Рышков. 10 ноября 1912 г.». Кто такая Е.Н. Везломцева (фамилия не очень распространенная, но реально существующая) и почему издание, подаренное в Петербурге, оказалось в Туле, в букинистическом магазине на Ленинском проспекте, мне установить не удалось.
Зато судьба драматурга оказалась весьма не заурядной, заставив перелистать уйму справочников, театральных мемуаров и прочей литературы. Позволю рассказать о нем подробнее. Виктор Александрович Рышков - писатель-прозаик и драматург родился 1 января 1863 года (по новому стилю) в Слободе Мышанка Старооскольского уезда Курской губернии в семье помещика средней руки. Ныне эта территория Белгородчины. Подробные сведения о его отце Александре Николаевиче Рышкове хранятся где-нибудь в архивной коробке. О матери, Анне Палладиевне, урожденной Букреевой, известно больше. По рождению она принадлежала к одному из старейших дворянских родов Курской губернии. Основателем этого рода был некто Букрей, служивший переводчиком татарского улуса в Крыму. Во время одного из набегов на Русь Букрей похитил дочь воеводы. Как свидетельствует старинное предание, под ее влиянием он с несколькими приближенными принял православие и перешел на службу к московскому государю, попросив дать ему земли на поселение. Место для будущего поместья выбирали долго и остановились на землях, впоследствии ставших частью Щигровского уезда Курской губернии и Малоархангельского уезда губернии Орловской. На старых топографических картах этих губерний можно найти несколько Букреевок, все они когда-то принадлежали потомкам Букрея, род которого разросся, пустил глубокие корни на благодатной почве российского черноземья. Отцу Анны Палладиевны принадлежала Букреевка, располагавшаяся близ села Свиная Дубрава, переименованного в последствии «из-за неблагозвучия» в «Свободную Дубраву», название глуповатое, чисто советское. На месте бывшей усадьбы, разрушенной в конце 1930-х годов, сохранились лишь заросший пруд и остатки барского сада. Старинный кирпич пошел на строительство сельской школы и клуба.
Виктор Александрович был женат на Софье Евгеньевне, урожденной Эбергард (1867-1926). Плодами их супружества стали три сына Евгений, Лев и Палладий, и дочь Галина.
Евгений Викторович Рышков
Софья Евгеньевна Рышкова
В молодые годы Виктор Рышков бредил театром и даже выступал на провинциальной сцене. Это не могло не вызвать нареканий со стороны благородного семейства. Уколам самолюбия молодой актер был не чужд, и вскоре открыл в себе другое дарование - литератора. Юноша остепенился и с завидным упорством занялся трудом более престижным в иерархии дворянских ценностей, литературным. Его первый рассказ «Вовремя. Деревенские картины» был опубликован в Петербурге в 1888 году. В 1896 году в Москве Рышков издает свою повесть «В паутине (Землевладельческая эпопея)», в 1898 году – роман «Особый мир». Деревню он знал хорошо и писал о ней достоверно. В годы первой русской революции Рышков публикует свои рассказы «На каторге», «Пила», «Магомет и Миша».
В драматургию Рышков вошел пьесой с символическим названием «Первая ласточка», опубликованной в 1904 году в Петербурге, и в зимний сезон 1904-1905 годов поставленной на сцене Малого театра. «Первой ласточкой», которая должна была принести весну новой жизни в русскую деревню, по замыслу автора, должен был стать некто Тихон Ухватов. (Его роль в спектакле сыграл будущий корифей Малого театра Михаил Ленин, в то время только начавший свою сценическую карьеру). Получив университетское образование, Тихон Ухватов не стремится к чиновничьему благополучию. У него более высокие замыслы. Он возвращается в родную деревню, живет в доме отца на положении батрака и пытается перевоспитать местных крестьян посредством устройства школы и постановки любительских театральных спектаклей. Но безволие Тихона и работа в одиночку не приносят желаемых результатов. Жизнь юноши трагически обрывается самоубийством.
И пьесу, и ее сценическое воплощение критика сочла неудачными. Журнал «Русская мысль» назвал произведение начинающего драматурга «истрепанной тетрадкой прописной морали». Для этого имелись весомые основания. За театральными стенами закипала революция. Поднимал голову городской пролетариат, его поддержала демократическая и даже либеральная интеллигенция. Бурлила, готовая взорваться бунтами, деревня. А на сцене юноша-толстовец, стреляющий в себя, а не в тех, кто подавлял народ! Разве такой сценический герой требовался экзальтированной революцией публике?
Наперекор неудаче Рышков берется за создание новых произведений, начинает активные поиски себя в драматургии. В последующие годы пьесы, прежде всего комедийные, посыпались как из рога изобилия. В 1905 году из под его пера вышли «Болотный цветок» и «День денщика Душкина». В 1906 году увидели свет и были поставлены «Склеп» и «Желанный и неожиданный», в 1907 году – «Беспечальные» («Волна»), в 1908 году «Казённая квартира», в 1909 году - «Обыватели», в 1912 году – «Мартобря 86-го числа» и «Змейка», в 1914 году – «комедийка в 1-м действии» «Что узнали старушки»… Репертуарность пьес Рышкова, несмотря на их видимую социальную приглушенность, росла с каждым театральным сезоном и в столицах и в провинции. Легкость жанра была привлекательна, но и подтекст комедий, порой едкий, сатирический, не оставлял равнодушными посвященных. Особенно в период постреволюционного безвременья.
Параллельно с работой над драматическими произведениями Рышков пишет прозу. Вот содержание сборника рассказов, вышедшего в 1909 году: «Просящему у тебя – дай», «При исключительных обстоятельствах», «Горькая доля», «О чем они ахали и охали», «Дознался», «Выдумки деда Потапа», «Второй по несчастью человек», «Веселенькая история», «В святую ночь», «Паучек». Пестрота повествований – пестрота жизни, отражение ее контрастности.
Его часто ругали и редко хвалили критики. По мнению «умеренных», произведения Рышкова не выделялись из многочисленного потока материалов для «легкого чтения», наполнявших журналы «Нива» и «Родина», в которых он постоянно сотрудничал. Критики «посуровее» ввели в оборот уничижительное «рышковщина». Его осуждали за мелодраматичность, за то, что вопросы общественно-политической жизни России он ставил «весьма неглубоко», что герои его ходульны и отвлеченны, что отрицательные персонажи живее и ярче положительных. Как показывают архивные разыскания Н.А. Прозоровой, не очень-то любила Рышкова и царская цензура . Но каждому, как говорится, свое, и всякому мил не будешь!
В статье, посвященной театру Александра Блока, Николай Гумилев писал: «Театр Блока охватывает десять лет сумеречно-рассветных от малой революции до Великой Войны. Это тот новый репертуар, который вопреки важным директорам театров, поклонникам Рышкова и Трахтенберга, шел прямо из сердца русского общества к сердцу каждого отдельного его представителя. И победы, и пораженья у поэта и его аудитории одни и те же. Сила Блока в его чувствованьи ритма, двигающего массами».
Конечно, по сравнению с Блоком Рышков был менее даровит и в чем-то старомоден. Но сказать, что он не чувствовал «ритма, двигающего массами», нельзя. Он чувствовал этот ритм по-своему. Его художественное мышление было многообразно. Ему были близки идеалы т.н. «среднего класса», той прослойки русского общества, которая видела будущность страны не к кровавой революции, а в мирном эволюционном развитии, в прогрессе через демократию, просвещение, культуру, честное частное предпринимательство, эмансипацию женщин.
Как писатель и драматург Рышков не был посредственностью. Признать это значило бы обвинить театральные труппы и их режиссеров в безвкусии, а театральную публику в сотворении ложного кумира. Пьесы ставились на сценах лучших столичных и провинциальных театров: московского Малого, петербургского Александринского, театра Корша, театра Литературно-художественного общества, театра «Кривое зеркало» (СПб), петербургского Современного театра, Нового русского театра драмы и комедии. Его пьесами нередко открывали театральные сезоны. В спектаклях по произведениям драматурга были занятые талантливые актеры – М.Ф. Ленин, Н. М. Радин, А.А. Яблочкина, М.М. Климов, Л.Д. Рындина… Всего этого не было бы, не обладай драматург художественной индивидуальностью.
Развивая любимую деревенскую тему и шагая за ее пределы, Рышков рассматривал широкий круг вопросов окружавшей его жизни. Он высмеивал старое барство, чиновничье слабоумие, кулацкое хищничество и прочие пороки современного ему общества, защищал права женщин, сочувствовал революционной молодежи. И не так уж слаб и ходулен был его положительный герой – сторонник прогресса, честного предпринимательства, мечтающий подчас о счастье целого мира.
Несмотря на большую занятость литературной деятельностью, Рышков не чуждался общественной работы как член Совета Императорского Русского театрального общества и правления Союза драматических и музыкальных писателей.
Сочиненная в 1912 году «Змейка» вошла в репертуар многих театров, любительских театральных обществ. В Малом театре ее поставил Е.А. Лепковский, впоследствии народный артист РСФСР. В номере 32 журнала «Театр и искусство» за 1913 год я натолкнулся на любопытную корреспонденцию из Тулы: «В театре общественного собрания, за несколько часов до представления, распоряжением местной администрации была снята с репертуара пьеса Л. Андреева «Анфиса», которая была объявлена в бенефис г-жи Колосовой. Пришлось запрещенную пьесу заменить экспромтом «Змейкой» Рышкова».
Примечательно, что «Змейку», популярную на драматической сцене, пробовали ставить и как музыкальный спектакль, причем без каких-либо изменений текста. Музыку писали неплохие композиторы, такие, например, как опереточный дирижер В.О. Шпачек, много лет дирижировавший оркестром в Палас-театре и Летнем Буффе. Оценивая музыкальную постановку комедии, осуществленную Н.Н. Евреиновым, историк оперетты М.О. Янковский писал, что музыкальное начало при этом являлось лишь дополнительным аксессуаром. «Это была комедия с пением. Хор за сценой, изображающий помещичью дворню и походя распевающий псевдонародные мелодии, должен заменять собою опереточную массу. Куплеты и дуэты, содержание которых не движет сюжет и к тому же заранее предопределено прозаическим диалогом, должны представлять собой подобие большой музыкальной формы. Публика и критика прекрасно чувствовали случайность, неорганичность и несамостоятельность музыки, использующей и мещанский романс, и эстрадно-куплетную форму, и подобие народной темы, но прощали дефекты «Змейки» потому, что действие происходило в русском чиновничьем доме, в русской дачной местности и что персонажи носили русские фамилии».
Эти строки были написаны тогда, когда все досоветское, как правило, осуждалось, высмеивалось. Но не в этом суть. Российская оперетта в те годы только зарождалась, ее режиссура стремилась отойти от заграничных штампов.
Дарственная надпись на моем экземпляре «Змейки» - не единственный сохранившийся инскрипт В.А. Рышкова. В фонде сектора редких книг Российской государственной библиотеки по искусству, основу которой заложили в 1921 году пожертвования актеров и режиссеров Малого театра, а также Общества русских драматических писателей, хранятся 4 книги с автографами писателя. Три из них адресованы великой драматической актрисе Александре Александровне Яблочкиной, и одна - Александре Константиновне Янушевой, актрисе, выступавшей в то время в Харькове. Обе они были исполнительницами роли Лидии Валяевой в комедии «Казенная квартира», Яблочкина к тому же сыграла Ольгу Светланову в комедии Рышкова «Прохожие». Особенно трогательно обращение к Яблочкиной на титуле первого тома «Собрания драматических произведений»: «…Подружили нас «Лидия» и «Светланова», — и теперь уже никто не раздружит. Очень любящий Вас автор. 1913». Это и подарок, это и признание, и напоминание о ролях, сыгранных Яблочкиной в пьесах Рышкова.
Спектакли по пьесам Рышкова имели своего зрителя и в первые годы советской власти, до появления новой революционной драматургии, советских агиткоммедий и ТРАМов. В частности, в репертуаре Александринского театра тех лет числилась его пьеса «Обыватели». Вот интересное свидетельство эпохи - сообщение журнала «БИРЮЧ Петроградских государственных театров» о том, что в середине июня 1919 года « …группа артистов Государственной драмы, во главе с Н.П. Шаповаленко и И.В. Лерским, уезжала в Тихвин, где дала два спектакля («Свадьба Кречинского» и «Змейка»). Артистам вознаграждение было продуктами: на человека 10 ф. муки, 10 ф. хлеба, 5 ф. масла, 5 ф. сахара и 5 ф. варенья».
1922 год обернулся драматургу маленькой радостью и большой печалью. Радостным событием стала публикация Вологодским отделением государственного издательства его новой комедии в 4-х действиях «Былое» («Губернатор»). Событием печальным и драматическим была высылка Рышкова (вместе с семьей) из России как элемента, враждебного советской власти. В составе большой группы философов, ученых, писателей он был выдворен из страны на печально знаменитом «философском пароходе». В соседних каютах теснился весь цвет русского образованного общества: Н.А. Бердяев, С.А. Булгаков, Н.О. Лосский, Л.П. Карсавин, И.А. Ильин, социолог с мировым именем П.А. Сорокин, группа математиков во главе с деканом физико-математического факультета Московского университета, видным астрофизиком В.В. Стратоновым, известный психолог академик И.И. Лапшин, крупный театровед и режиссёр Н.Н. Евреинов, писатель М.А. Осоргин и другие, «опасные» для нового режима элементы.
Впрочем, высылка из России не была для супругов Рышковых большой неожиданностью. Несколько лет они находились в ожидании чего-то трагического. В атмосфере нараставшего красного террора они вряд ли могли рассчитывать на снисхождение, ведь их старший сын Евгений оказался в стане активных противников новой власти. В справочных изданиях (эмигрантских и российских) он представлен как военно-общественный деятель, журналист и писатель, публиковавший свои произведения под псевдонимом Евгений Тарусский. До октябрьской революции служил в чине подпоручика по Адмиралтейству. Революцию не принял. В начале гражданской войны стал активным участником белого движения. Как рядовой-доброволец 2-го Офицерского стрелкового генерала Дроздовскаго полка участвовал в боях с Красной Армией. С 1920 года во флоте, эвакуировался из Крыма на миноносце, команда которого, в конце концов, обосновалась на французской ферме под Марселем.
В середине 1920-х годов Евгений Викторович редактировал эмигрантскую газету издателя В.В. Орехова «Галлиполиец». В 1928 году в Париже в издательстве Л. Березняка он издает свой первый роман «Экипаж "Одиссеи"», носивший автобиографический характер. В романе в юмористических тонах описывалась эпопея эвакуации белой армии из Крыма на миноносце. Первый роман Рышкова-Тарусского сразу же принес ему большую известность в русской эмиграции, особенно среди военных. После этого его литературная и журналистская деятельность развивалась, как говорится, по нарастающей.
В 1929 году в Париже вместе с В.В. Ореховым и С.К. Терещенко Евгений Викторович налаживает издание журнала «Часовой». В 1931 году редакция журнала осуществила выпуск уникального для эмиграции военного справочника «Армия и флот». Издание содержало ценнейший материал русских военных дел за рубежом и напоминало ежегодные выпуски «Памятных книжек», издававшихся военным ведомством императорской России.
Евгений Викторович автор двух небольших сборников рассказов, выпущенных русскими эмигрантскими издательствами в Китае в 1920-1930-е годы. В книгу «Его Величество случай: рассказы о неведомом» (Тяньцзинь: «Витязь», 1927) вошли такие произведения как «На страже ночного Парижа: записки русского стражника», «Жёлтый чемодан», «Его Величество случай», «Рыжая», «Старомодная карета». Содержание книги «Серебряные туфельки» (Тяньцзинь: «Наше Знание», [б.г.]) составили рассказы «Свидание», Высота 912», «Товарищ Кистенева», «Дача на озере», «Премьер», «В чужих домах». В периодических изданиях русской эмиграции периодически публиковались стихотворные сочинения Е.В. Рышкова-Тарусского.
Во время Второй мировой войны Е.В. Рышков-Тарусский-Рышков был приглашен генералом П.Н. Красновым в «Казачий Стан» для литературной и пропагандистской работы. Вместе с чинами и командованием «Казачьего Стана» он попал в плен к англичанам под Линцем, содержался в лагере и должен был быть передан советским властям. Евгений Тарусский разделил судьбу многих казаков и их семей. В день выдачи в руки НКВД 29 мая 1945 года он покончил с собой в лагере военнопленных в Австрии.
Но вернемся к отцу Евгения Викторовича, который всегда был далек от политики. Вместе с женой и дочерью Рышков оказался сначала в Германии, а затем во Франции. Они поселились в местечке Масси недалеко от французской столицы. Бывая в Париже, Виктор Александрович посещал клуб Союза русских писателей и журналистов, Общество русских студентов для изучения и упрочения славянской культуры, где выступал на литературно-музыкальных вечерах с чтением своих произведений, участвовал в постановке спектаклей любительскими коллективами. При активном участии Александра Ивановича Куприна в 1923 году в Париже был организован творческий вечер, посвященный 35-летию литературной деятельности В.А. Рышкова. В 1924 году в Русском драматическом театре режиссером П.Г. Спицыным была поставлена комедия Рышкова «Начало карьеры», написанная в 1914 году.
В конце июля 1924 года Виктор Александрович ушел из жизни и был похоронен на кладбище Димарес. Сказались переживания и мытарства последних лет. В апреле 1925 года русская община Парижа почтила память Рышкова постановкой «Змейки». Известны и другие постановки произведений драматурга. В 1930 году в Интимном театре Дины Кировой в Париже, например, шла его пьеса «Прохожие».
Кое-что «из Рышкова» появляется и в наши дни. Его комедия «Клён, барон и Агафон» в 2014 году вошла в аудиокнигу (юмористическую хрестоматию) «Веселые страницы».
Вот с такой не простой – извилистой – судьбой мне удалось познакомиться, взяв в руки небольшую книжку под названием «Змейка».
