В ноябре 2020-го исполняется 110 лет со дня смерти Льва Николаевича Толстого – великого старца, как его тогда называли. В канун этой даты давайте попробуем вспомнить события того года, когда в России еще был Лев Толстой. С ним можно было поговорить, написать ему письмо, наконец, просто гордиться тем, что ты современник Толстого.

О Толстом теперь написано так много, что это сама по себе огромная библиотека, предмет для изучения. Мы же в цикле материалов, посвященных уходу и смерти великого Толстого, будем пользоваться самыми живыми свидетельствами – как это все виделось современникам, узнававшим о происходящем из газет. В этих сообщениях, может, все было не совсем так, как в жизни, но в них было главное – искреннее и очень трогательное отношение к человеку, которого любила Россия.
Начнем же с небольшой хроники, каким вообще сложился для Льва Николаевича его последний год жизни.

Приговоры яснополянским крестьянам

Последний раз в Тулу Толстой приезжал зимой 1910 года на судебные заседания, где рассматривались дела яснополянских крестьян. Оба раза его появление фактически предрешало приговор суда.

16 января Толстой присутствовал на слушаниях по делу крестьян Денисовых, обвинявшихся в разбойном нападении на почту в пути. К зданию суда он приехал в простом деревенском экипаже, запряженном парой лошадей в сопровождении доктора Маковецкого. А в зале окружного суда появился еще и в сопровождении своего приятеля, бывшего гвардейского офицера Михаила Булыгина.

Весть о том, что в суде присутствует сам Толстой, быстро разлетелась по городу, и пустовавший было зал моментально заполнился публикой. Пришли представители судебной магистратуры, прокурорского надзора, адвокатура. Все взоры были обращены на великого писателя, спокойно внимавшему ходу процесса.
Товарищ, то есть помощник прокурора Лопатин начал говорить обвинительную речь с лицом, красным от волнения, постоянно путался в словах. По общему мнению, ему было неловко обвинять человека в присутствии Толстого. Волновался и приглашенный Толстым адвокат Гольденблат. По его словам, он никогда в жизни так не волновался.

Уголовное дело возникло по жалобе почтальона, который вез на ямщике почту, где среди писем был денежный пакет на 500 рублей, и повстречался с ехавшими ему навстречу крестьянами Денисовыми. Они, якобы, пытались его ограбить и даже отняли револьвер. Между тем на деле нападавшие были просто пьяны, поскольку дело происходило на Масленицу. Драка же возникла из-за того, что никто не хотел уступать дорогу.

Если бы не присутствие Толстого, мнимым налетчикам грозило несколько лет каторги. А так дело свелось к «простому буйству». Судебная палата Денисовых оправдала. Председательствующий на заседании г. Разумовский сказал потом одному из сыновей Толстого, что оправдательным приговором обвиняемые обязаны пребыванию в зале суда Толстого. Сам же Лев Николаевич выразил свою благодарность защитнику Денисовых Гольденблату: «Спасибо, очарован вашей речью; помогли по-братски».

19 февраля Толстой присутствовал в Тульском окружном суде на слушаниях по делу о деревенской драке, приведшей к смерти. Благодаря тому, что судьбой обвиняемого заинтересовался сам Толстой, о чем было написано в местной прессе, зал заседания вновь оказался забит до отказа. Обвинялся некий крестьянин Бычков, который повалил на землю и начал избивать сначала кулаками, потом ногами, обутыми в сапоги односельчанина Степанова 75 лет. По словам свидетеля Ульянова, Бычков три раза прекращал побои, уходил в сени, но всякий раз возвращался обратно и снова принимался бить. Причина этого дикого случая – сначала совместная пьянка, а потом попытка изнасиловать жену хозяина дома, пока тот спал, перепивши водки. Насильника в итоге он забил до смерти. Свою вину в нанесении смертельных побоев Бычков признал.

Присутствие Толстого заметно стесняло всех присутствующих настолько, что товарищ прокурора предостерег «от желания сделать приятное великому писателю земли русской», и попросил судить по совести. Гольденблат ответил ему так: великий писатель тем и велик и дорог нам, что он так трепетно, так молитвенно ищет правды; что он проповедник любви и правды, и «если он действительно заинтересовался этим делом, то это, конечно, не значит, что мы должны поступиться своей судебной совестью».

Фигура Толстого и здесь оказала влияние – после недолгого совещания присяжные вынесли Бычкову оправдательный приговор.

Автомобиль – будущее человечества

Первого мая Лев Толстой стал случайным свидетелем автомобильного пробега Москва – Орел. Старт пробегу был дан в Москве в шесть часов утра. Примерно в два часа дня, отобедав в Туле в ресторане Н. Э. Чайкина (угловой дом на нынешнем перекрестке проспекта Ленина и Каминского), и пополнив запасы бензина автомобилисты опять отправились в дорогу.

На выезде из Тулы они повстречались с Толстым. Первые гонщики, правда, его не узнали, а последующие, боясь, что остановка будет зачтена в минус, раскланивались с великим писателем, не замедляя хода. Только француз Герберт де Корни, шедший последним на самой тихоходной машине «Некарсулме», предпочел беседу. Он замедлил ход и остановил машину возле Толстого.

— Я нарочно остановился, — сказал он, — чтобы приветствовать нашего любимого писателя.

Толстой, казалось, не обратил никакого внимания на эту любезность и внимательно рассматривал машину.

– Представьте себе, впервые вижу автомобиль так близко,– сказал он. – Отчего вы так медленно едете, мне всегда казалось, что автомобиль должен мчаться с головокружительной быстротой?

Герберт де Корни объяснил условия: испытывается лишь регулярность работы мотора, а скорость движения не играет роли.

Потом он открыл мотор и вкратце рассказал о принципах его работы. Толстой живо интересовался объяснением, задавал все новые вопросы.

– Эта штука когда-нибудь сыграет огромную роль для человечества, – сказал Лев Николаевич.

А может и не сказал, но Толстому традиционно приписывали пророческие фразы о великом будущем различных изобретений.

Беседовавший с Толстым Герберт де Корни, несмотря на задержку в окрестностях Ясной Поляны, пришел к финишу не последним, обогнав две машины. В Орле он рассказал о своей беседе с Толстым, и гонщики послали приветственную телеграмму в Ясную Поляну: «Участники автомобильного состязания Москва – Орел, организованного московским автомобильным обществом, обрадованные встречею вас на дороге, шлют свой горячий привет великому писателю».
Об этой судьбоносной беседе рассказал журнал «За рулем» в 1928 году.

Бесконечные просьбы о помощи

В середине мая сотрудник «Тульской молвы» побеседовал с одним из сыновей писателя – А. Л. Толстым.

– В настоящее время Лев Николаевич чувствует себя прекрасно, – рассказал он. – Одно что его сильно беспокоит – это постоянные бесконечные просьбы о помощи. Знаете, сколько потребовалось бы отцу денег, чтобы удовлетворить все просьбы? По приблизительному подсчету что-то около 400 тысяч ежемесячно. Можно уже по одной этой сумме судить, сколько он получает просьб. А самое ужасное – это осознание своего бессилия.

Последняя киносъемка

В начале сентября в Кочетах один из пионеров российского кинематографа, кинохроникер Александр Иосифович Дранков снимал Льва Николаевича вместе с Софьей Андреевной Толстой по ее просьбе, а также показывал свои фильмы о зимней Ясной Поляне, свадьбе в Кочетах, охоте на волка. Дранков якобы случайно оказался в гостях у Татьяны Львовны Сухотиной, где застал Толстого за распиливанием бревен. По просьбе Софьи Андреевны он запечатлел супругов, уединенно гуляющих в саду. Это были по-настоящему сенсационные кадры, последняя прижизненная съемка Толстого. Тем более ценная, поскольку между супругами был уже сильный разлад.

Александр Иосифович Дранков уже второй раз снимал на кинопленку Л.Н. Первый был двумя годами ранее. Лев Николаевич долго отказывался, но
после того, как его сняли тайком и он увидел себя на экране, разрешил продолжить.

Фрагменты кинолент Дранкова, снятых в 1908 – 1910 годах, вошли в документальный фильм «Живой Толстой».

Пора уходить

В октябре, когда он уже чувствовал себя не очень хорошо, Толстого продолжали одолевать всякими ерундовыми просьбами, которые были ему уже совсем неинтересны.

Так он вынужден был написать обращение для всех российских газет, что не имеет никакого отношения к изданию журнала «Ясная Поляна». «Знаю только то, что в продолжение последних лет я получал и получаю письма (такое получил ныне от Рыжикова) от лиц, обращающихся ко мне с просьбой возвратить им посланные в редакцию деньги, на которые они не получили никаких книг и которые, несмотря на свои просьбы, они не могут никак выручить».

Знаменитый авиатор Ефимов отправил Толстому в Ясную Поляну телеграмму, в которой просил разрешения полетать в Ясной Поляне и поделиться с ее владельцем мыслями о воздухоплавании. В другое время Толстой, наверное, отнесся бы к этой просьбе с интересом – ведь еще несколько месяцев назад он с воодушевлением рассматривал устройство автомобиля. И вообще Тула только в сентябре того 1910 года впервые увидела, как летает аэроплан, и это вызвало невероятный взрыв эмоций. Летал, кстати, Росинский – тоже хороший знакомый Толстого. Но теперь ему, видно, уже было совсем не до аэропланов.

Потом еще известный на всю страну самарский борец с народным алкоголизмом Челышев попросил встать во главе движения против пьянства. Толстой ответил деликатным отказом.

Хотя именно на эту тему, по версии «Русского слова», он тоже думал в свои последние дни нахождения в Ясной Поляне. В подтверждение чего газета рассказывала следующую историю. Вполне вероятно, она не совсем точна хронологически, но вряд ли была выдумана журналистами.

Накануне своего отъезда Толстой шел вечером через деревню. Около дома знахарки Ольги Ежихи мальчик колол дрова.

– Ты чей? – спросил Лев Николаевич.
– Ольгин...
– Позови мать!

Знахарка вышла на улицу.

– Старший сын водку пьет? – спросил Лев Николаевич.
– Нет!

Заговорили о пьянстве.

– Пойдем, Ольга, в дом, – предложил Толстой.

Здесь он с членами семьи знахарки долго говорил о хозяйстве, и неожиданно сказал:

– Полно, пожил, Ольга, нужно Бога о смерти просить!

Старуха заголосила:

– Что вы, Лев Николаевич!
– Нет, полно! – после раздумья повторил он, – давно умирать пора.

Потом быстро вышел из дому и зашагал по деревне. Утром же уехал из Ясной Поляны.

Продолжение следует...

Автор - Сергей Гусев

Источник: Тульские новости