Призраки забытого кладбища

В городах часто память о старом стирается под толщей нового асфальта. Но есть места, где сама земля помнит больше, чем должно. Они отмечены необъяснимой тишиной и вечным покоем, - или его иллюзией.

Таким местом был и воронежский погост, что звался Новомитрофановским. Он появился в 1828 году - на отшибе. Горожане не спешили на нет хоронить своих усопших, потому что на кладбище не было церкви. Души усопших, казалось, блуждали там без пристанища. Но в 30-е годы XIX столетия на город обрушилась холера. Смерть принудила живых осваивать это безрадостное поле. Только тогда и построили Всесвятскую церковь.

Шли годы, кладбище разрослось, стало настоящим городом мертвых с своими улицами, на которых уравнивались вельможи и поэты. Но пришли иные времена, железные и безбожные. Вечный покой был объявлен вне закона. В 30-е годы уже XX века некрополь приговорили к забвению: надгробия, как пыль, смели с лица земли. Лишь два имени — Кольцов и Никитин - удостоились снисхождения, став ядром Литературного некрополя. На костях тысяч остальных устроили парк - место для отдыха и развлечений. И тогда из-под тонкой пелены нового быта начали проступать призраки. Людям чудились бледные огни, слышались вздохи из-под земли, а в сумерках мелькали странные тени. Место отчаянно пыталось напомнить о себе.

Но самый страшный акт пренебрежения был еще впереди. Церковь снесли, а на земле, пропитанной молитвой и прахом, начали строить Храм Смеха - цирк.

Само по себе это решение - жесткий парадокс, насмешка судьбы. Но то, что творилось на стройплощадке, повергало в оцепенение. Громада экскаватора впивалась ковшом в могилы, выворачивая наружу то, что было предназначено для вечного сна. Кости сгребали, как мусор.

В 1972 году под куполом цирка вспыхнули огни и зазвучала музыка. По городу сразу поползли слухи о том, что новая арена проклята. Акробаты срывались с трапеций, жонглеры не могли удержать предметы, а дрессированные звери упрямились, словно чувствуя чей-то невидимый, властный взгляд. Техника мистическим образом выходила из строя. Местные артисты, наученные горьким опытом, выступали с опаской, а гастролеры лишь разводили руками, сталкиваясь с необъяснимым саботажем.

Старожилы же качали головами. Они знали… Аура оскверненной смерти и попранного покоя, не могла просто так исчезнуть. Обиженные и неприкаянные призраки старого погоста мстили за свое поруганное вечное пристанище. Они не шутили. Они напоминали.