Она не оставляет равнодушным никого: одни любят, другие презирают. Но интересуются почти все. Её веяния многие пытаются уловить, но огромное количество людей в ней ничего не смыслит. Сиюминутная, не признающая границ и вечно живущая по своим собственным законам… Это все о ней. О моде.
Вечно живущая? Как минимум, несколько веков
- Да. Все началось еще в эпоху Возрождения с того, что называлось «костюмные книжки». Их было много в разных странах, а цель была в том, чтобы показать костюмы разных народов. – рассказывает заведующая отделом декоративно-прикладного искусства Государственного Русского музея и член редколлегии журнала «Теория моды» Юлия Демиденко. Встреча с ней состоялась в тульском филиале Государственного исторического музея. Так нетривиально началась зимняя серия специального проекта «ART-talk: для знающих толк в искусстве». Гости музея обсуждают и осмысливают процессы, происходившие и происходящие в искусстве и вокруг него.
Вопрос о национальных мотивах в истории моды Юлии Демиденко задали представители проекта «Дружба народов», который реализует НКО «Ассоциация независимых сайтов» при поддержке правительства Тульской области. Ведь мода – понятие не только интернациональное, но зачастую и рассказывающее о месте своего очередного рождения.
Например, в 1991 году кутюрье Валентин Юдашкин в Париже на Неделе высокой моды представил совершенно революционную коллекцию «Фаберже». Модельер создал невиданные ранее каркасные наряды, напомнив всему миру, что имя легендарного ювелира неразрывно связано с Россией. Через три года российская история вдохновила Юдашкина на коллекцию pret-a-porter «Екатерина Великая». Дальше - больше, линейка от Юдашкина 2011 года сочетала в себе народные мотивы и традиции живописи, а прототипом одного из головных уборов стал дагестанский национальный костюм. К слову, Дагестанская диаспора не первый год существует и в нашем городе и активно сотрудничает с Объединением центров развития культуры. Так что местные дизайнеры тоже вполне могут вдохновиться их национальными мотивами.
Исследования и проекты искусствоведа Юлии Демиденко дают музейной истории актуальность, объем, цвет, вкус, все то, что можно почувствовать, что нам близко, интересно и доставляет удовольствие. В Тулу она приехала с темой про, так называемые, «модные картинки».
«Передо мной лежит серия гравюр, изображающих моды от начала Революции и примерно до Консульства. Запечатленные на них костюмы вызывают необоснованные насмешки так называемых серьезных людей, далеких от истинной серьезности; между тем в них заключена двоякая прелесть — художественная и историческая. Многие из них красивы и нарисованы с вдохновением, но не менее важно, на мой взгляд, то, что все они, или почти все, отражают моральные и эстетические нормы своего времени», - писал Шаль Бодлер.
- Юлия, что можно было увидеть в «костюмных книжках» - далеких предках нынешних модных журналов?
- «Костюмные книжки» издавались во многих странах, и первоначальной их целью было показать костюмы разных народов. В период Ренессанса Европа уже начала интенсивно общаться. В Венеции, например, такую книжку выпустил племянник Тициана. Там показано какие костюмы носят немцы, венецианки разных сословий – куртизанка, торговка, благородная дама. Благодаря таким изданиям, человек, находясь в пестрой толпе, мог понять, откуда прибыл идущий перед ним господин. Костюм – хороший опознавательный знак. В Северной Европе «костюмные книжки» рисовал Дюрер. Но он их не издавал. Однако его соотечественники этим вполне успешно занимались. А из подписей можно было узнать, как одеваются Германии в разное время года. Это были первые национальные отличительные черты в истории моды.
- С какого времени взгляды модниц прикованы к Парижу?
- Французская мода становится эталоном в XVIII – начале XIX века, но даже в это время этнографический интерес остается. Например, когда отстраивается Петербург, он привлекает всеобщее внимание. Если раньше было большое турне «Путешествие в Рим», то к концу XVIII века появляется «Северный тур». Люди хотят видеть, чем живет Стокгольм и новый, невиданный, но про который много пишут, Петербург. Приезжает много иностранцев, которые городскими нарядами, конечно, не удивлены. Но самобытность всегда вызывала любопытство туриста. И здесь на первый план выходили вопросы: как одевается простой народ, как выглядит костюм отдельной губернии? В это время Европа открывает мир и первое отличие, которое бросается в глаза – это костюм.
- В начале ХХ века жены крестьян, работавших на тульских фабриках и заводах, приезжали в город на свидание к мужьям. Острые на язык тулячки называли их поневницы. В городской среде это слово указывало на бедность и необразованность. Буквально «встречали по одежке»…
- Народная одежда, и правда, была своеобразной визитной карточкой и давала практически полное представление о человеке. По ней можно было легко понять не только какого он сословия и из каких краёв, но и семейный ли человек, и даже сколько у него детей. Внешний вид в прошлом достаточно четко отображал статус и общественное положение. Особый интерес к русскому костюму приходится на всемирные выставки. Что там показывать? Разумеется, не то, чем мы дублируем, а то, чем отличаемся. И почти всегда, с первый выставки в Лондоне 1851 года, присутствовали коллекции национальных костюмов.
Напомним, серии этнографических фотографий Жана-Ксавье Рауля «Несколько народных типов России» получили награды на Парижской географической выставке (1875) и на Всемирной выставке в Париже (1878).
- В преддверии Нового года невольно вспоминаются маскарады. Наверняка, интерес к разным национальностям, подстегивал фантазию и при составлении карнавальных костюмов?
- Этнографическая тема в маскарадных костюмах была хорошо развита. Мы прекрасно знаем, что в журналах мод показывали маскарадные костюмы – испанский, китайский и очень часто русский. Конечно, они очень отдаленно напоминали подлинные народные костюмы, но все же несли в себе национальный дух и были востребованы в высшем обществе того времени. Журналы мод, действительно, включали маскарадные костюмы в основном в зимние месяцы. Но выпускались и отдельно целые альбомы, которыми можно было руководствоваться, при подготовке своего образа.
- По сей день некоторые политики выходят к публике в национальном костюме. Этим они подчеркивают свою близость к народу или хотят развлечь его?
- Не совсем так. Это, просто, их работа. Дело не в том, что политики носят национальный костюм, дело в том, что они показывают созданное в их стране. Это очень важный момент – осуществлять рекламу промышленности своей страны, дизайнеров, производителей тканей... Спросите у шотландцев про твид. Есть шутка, что у принца Чарльза в гардеробе даже нижнее белье твидовое.
- Грустно, что в нашей истории такие примеры вряд ли найдутся…
- Напрасно Вы так считаете. Конечно, в петровские времена в России еще не было мастеров высокого уровня, но позже они появились и в Петербурге, и в Москве. Наши цари были людьми формы, и ее нигде не шили так хорошо, как в русской столице. Мундиры носили не только военные, но и гражданские лица. Создалась целая каста военных портных. Из Австрии и из Пруссии приезжали в Петербург, чтобы заказать себе мундир.
- В женской моде законодательницами были императрицы?
- Не всегда. Если говорить о елизаветинском времени, то императрица была очень ревнива в этом плане. Никто не смел одеваться как она. Ей первой приносили образцы привезенных тканей, вееров, кружев, украшений. И она совсем не хотела, чтоб кто-то появлялся в чем-то подобном. Екатерине это было не настолько важно. А дальше по-разному… Мода демократизировалась, и большую роль начал играть театр.
- Неужели светские дамы считывали платья у артисток?
- В Петербурге, а он задавал тон всей России, были французские театральные труппы. И многие сцены из современной жизни артисты играли в своих личных костюмах. При назначении актрисы на роль учитывалось, сможет ли она позволить ее себе, есть ли у нее покровитель, который поможет соответствовать выбранному образу. Это было важно. Французские труппы выступали на ведущих столичных сценах, и актрисы в определенном смысле были послами моды. Дамы ходили в театр специально посмотреть, как они одеты.
Редкий музейный каталог обходится без модных гравюр или модных иллюстраций, но до Юлии Демиденко никто в нашей стране их серьезно не изучал и не задавался вопросом, как и где они печатались? А тиражи у «картинок» были сумасшедшие – до 150 тысяч. Это дало толчок развитию типографского дела и… женской эмансипации.
Любая тема, которой касается Юлия начинает искриться множеством любопытных неожиданных подробностей и оригинальных деталей. В ее подаче, мода - социокультурный феномен, а не просто те или иные предпочтения, которые в данный момент господствуют в обществе. Мода - это непрерывно развивающийся процесс, действующий на каждого человека, даже если он думает, что совсем ей не подвержен.
Выдающийся зоолог, академик АН СССР. Сын Почётного гражданина Тулы купца Петра Сушкина, выпускник Тульской классической гимназии. С детства Петр Петрович увлекался бабочками и птицами, изучение которых стало его основной профессией. ОДин из основателей экологической палеонтологии.
Тульский градоначальник-благотворитель, правивший городом оружейников почти четверть века. Это не только тульский, но и российский рекорд. На протяжении всего XIX столетия Добрынины находились в центре общественной жизни города.