Богородичный Пантелеимонов Щегловский мужской монастырь — тульская обитель, единственная в России названная в честь иконы Пресвятой Богородицы «Млекопитательница».

«Во славу Пресвятыя, Единосущныя и Нераздельныя Троицы Отца и Сына и Святаго Духа и в честь Преблагословенныя Богородицы Приснодевы Марии в лето от Воплощения Бога Слова 1860 г. ...заложен храм сей во имя Иконы Богоматери-Млекопитательницы... по устроении храма на месте сем учредится святая обитель иноков по древнему уставу обителей Восточныя Церкви. Понеже град Тула лишен есть от начала сего столетия обители иночествующих молитвенников о граде сем, о державе Всероссийской...» (Из закладной доски главного храма Щегловского монастыря)

Щегловский монастырь был образован в 1859 году известным московским купцом и промышленником Василием Иоанновичем Макарухиным на земле летней архиерейской дачи близ Щегловской заставы в 7 верстах от Тулы. Строителем был иеромонах Никандр, производителем строительных работ - Гавриил Васильевич Бочарников. Проектировку строений и территории осуществлял его сын - Александр Гавриилович Бочарников. К тому времени 26-летний зодчий, начинавший помощником городского архитектора, получил аттестат императорской Академии художеств: «удостоен звания неклассного художника… с правом производить строения и по силе Всемилостивейше дарованной академии привилегии пользоваться с потомством его вечною и совершенною свободою и вольностью и вступить в службу, в какую сам, как свободный художник, пожелает».

Для Александра Гавриловича Богородичная церковь стала первой самостоятельной большой стройкой. По одобрении проекта Тульской строительной комиссией и с благословения старца иеромонаха Никандра, дело «было налажено, начато и поведено хорошо». Но когда пришла пора сводить большой купол главной церкви, Бочарников-старший ради экономии пожертвованных средств решил отказаться от закладки предусмотренных проектом железных связей. Александр Гаврилович возразил было отцу, но потом уступил. Работы продолжались.

«Первый, кто вскоре заметил опасность падения купола, был сам же распорядитель – настойчивый Гавриил Бочарников. Он немедленно отправил к сыну подрядчика с просьбой осмотреть постройку и, если можно, пособить горю. Сын осмотрел – и пришел к выводу, что купол неминуемо рухнет. Чтобы не произвести паники в массе рабочих, находившихся на подмостях, и сотрясения, могущего причинить мгновенное падение купола с неизбежными человеческими жертвами, Бочарников-архитектор… приказал вызвать всех рабочих, – будто бы мешать для работы известковый раствор. Когда же рабочие сошли с подмостей, то архитектор приказал, чтобы никто не подходил к постройке на расстояние менее двадцати саженей… Тут только Бочарников-отец сознал вину свою перед сыном и, в отчаянии, говорят, хотел идти под купол, чтобы под его развалинами похоронить себя и свой позор: силой он был удержан от такого безрассудного поступка», – пишет краевед Николай Троицкий (1851 – 1920).

Следующей ночью купол рухнул. Это крушение конкуренты Бочарникова-сына хотели превратить в профессиональное крушение молодого соперника, пытались лишить его академического аттестата, заслуженного с немалым трудом. За архитектора заступился управляющий казенной палаты Ждановский: «Что за важность! У Тона пятьдесят куполов обвалилось». Константин Андреевич Тон был автором проектов храма Христа Спасителя, Большого Кремлевского дворца, Оружейной палаты в Кремле. Вникнув в обстоятельства дела, ходатайствовали за молодого архитектора и представители города в «настоятельном совете», и губернатор, и епархиальное начальство.

«Господь… благоволительно приемлет многие таланты, пожертвованные по усердию и любви к нему и к Его Св. Храму, и не дает нам в постигшем нас искушении – искуситися паче, еже можем… От души мне жалко этого молодого, умного и доброго и притом старательного в порученном ему деле человека. Больно смотреть и на слезы его отца – неусыпного труженика»,– писал тульский владыка.

Купец Василий Макарухин, жертвовавший на храм и обитель с дальней целью стать ее иноком, на собственном опыте еще в младые годы познал, что справедливость, добро не могут быть с вывертом, когда одной рукой дают, а другой – отнимают. В 1812 году маленький Вася с отцом бежали от французов из Москвы в Каширу и по пути повстречали наполеоновских фуражиров. Одному из иноземцев приглянулись хорошие сапоги Васиного отца. Сапоги у Ивана Григорьевича француз отобрал, а когда мальчик заплакал – утешил того большим куском сахара… И Василий Иванович свое слово сказал. Храм достроили исключительно по указаниям молодого архитектора. Всего на возведение обители им было пожертвовано 500 тысяч рублей серебром плюс к этому 30 тысяч серебром на содержание.

После такой реабилитации Александр Бочарников стал одним из ведущих зодчих в губернии, не знавшим отбоя от заказчиков, был назначен епархиальным архитектором. К сожалению, ему не суждена была долгая жизнь: в 1886 году он скоротечно скончался от отека легких. Похоронили его на погосте Щегловского монастыря, близ могил отца и Василия Макарухина.

 
Весь комплекс монастыря возвели за 6 лет. 20 мая 1860 года был заложен первый камень Соборного храма в честь иконы Божией Матери «Млекопитательница», а 9 июня 1863 года уже состоялась первая Божественная литургия.

Именование храма связано с глубокой древностью: по преданию, икона «Млекопитательница» находилась в Лавре преп. Саввы Освященного близ Иерусалима, в ХIII веке была перенесена св.Саввою, архиепископом Сербским, на св.гору Афон в Хилендарский монастырь, откуда во множестве списков распространилась по России. Вероятно, благочестивый иконописец хотел сюжетом иконы подчеркнуть Богочеловеческое естество Иисуса Христа: Богоматерь кормила млеком Христа как истинно принявшего человеческую плоть опасения ради рода человеческого.

На юго-восток от главного храма Богородицы-Млекопитательницы находится небольшая церковь Успения Пресвятой Богородицы. При строительстве церкви в ее фундамент были положены четыре кирпича, привезенные иеромонахом Никандром из Киево-Печерской Лавры и там освященные. Из той же Лавры привезена небольшая икона Успения - копия Киевской, которая помещалась над царскими вратами.

В 1867 году было получено разрешение на открытие монастыря, которое приурочили к чудесному избавлению императора от грозившего ему покушения в апреле 1866 года. 30 сентября 1868 года монастырь был утверждён. В 1880 году в обитель переселился и ее основатель купец Василий Макарухин.

 
На рубеже XIX-XX веков монастырь имел около 117 гектаров земельных угодий и достаточно внушительное хозяйство: два пруда, пасека, конюшни, скотный двор и огород.

После революции монахов разогнали, храмы опечатали, землю национализировали. 14 марта 1922 года уполномоченным Губоно Поповым был составлен акт об окончательном закрытии монастыря. Немало невзгод выпало Щегловскому монастырю и его главному храму в безбожном ХХ веке, когда святые стены служили для чего угодно, только не для забот духовных. Последним «хозяином» обители была какая-то автобаза, а на храмовом погосте, на могилах, размещалась кузня…

 

2 ноября 1990 года территория и все здания монастыря были возвращены православной церкви, и 18 июля 1991 года состоялось повторное открытие обители.

По материалам Валерия Руденко.