Михаил Романович Шидловский был тульским губернатором с 1865 по 1870 год.

Первая часть

«Забросать ему дом грязью!»

...Как свидетельствует Д.Д. Оболенский, губернатор Шидловский свою энергию тратил не только на подобные конфликты. «Он был человек безукоризненной честности и беспощадности. Он был верен на слово в том отношении, что и на всякое словесное распоряжение, им сделанное, он принимал ответственность и последствия на себя, не подводя подчиненных, которые это и ценили», - писал князь Д.Д. Оболенский.

С особым рвением губернатор Шидловский преследовал чиновников за пьянство и при первой возможности за любые нарушения отдавал распоряжения о закрытии кабаков. Владельцы писали жалобы, обращались с исками в суд. Шидловский, как пишет князь Оболенский, «признавал себя в ответе».

Второй страстью губернатора – был порядок на улицах Тулы. Он требовал от нижних полицейских чинов, чтобы те заставляли домовладельцев убирать улицу у своих домов, очищали мостовые от грязи. Однажды, проезжая по Дворянской улице в Туле, Шидловский заметил, «и не в первый раз», что улица напротив дома купца Расторгуева грязна. Губернатор вызвал к дому пристава, тот пытался возражать, что купец игнорирует его распоряжения. Тогда «взбешенный Шидловский продолжал кричать на пристава и, в конец концов, в потоке брани, добавил: «Забросать ему дом грязью!» Полиция взяла да и исполнила буквально эти слова. Собрала грязь и навоз с самой улицы и закидала дом Расторгуева так, что нельзя было разобрать какой краски дом: так какая-то сделалась навозная куча».

Расторгуев написал жалобу министру внутренних дел, тот приказал губернатору сменить частного пристава, Шидловский подчинился, но сместил пристава с повышением, «дал ему лучшее место».

«Чиновный изверг» по делам печати

31 марта 1870 года Шидловский ушел в отставку с поста тульского губернатора, но был оставлен при свите императора и Генеральном штабе, а 24 сентября 1870 года «по неисповедимым судьбам русского печатного слова генерал Шидловский, сколько мне известно, совершенно чуждый литературе» (А.Ф. Кони), был назначен начальником Главного управления по делам печати – главой цензурного ведомства. Ему предстояло «подтянуть печать». 7 ноября 1870 года получил и статус сенатора.

Известие о назначении «солдафона» в Главное управление по делам печати в русских литературных кругах встретили настороженно, впрочем, первое время еще были иллюзии, что все не так и плохо.

«Он совсем не таков, как о нем говорили, он даже очень расположен к русской печати, - писал поэт Ф.И. Тютчев дочери А.Ф. Аксаковой 19 октября 1870 года. - Это навело меня на мысль, что, быть может, он скорее будет склонен способствовать восстановлению «Москвы», нежели препятствовать ему. Следует только заручиться дружественным влиянием в самых высоких сферах и действовать в одном направлении». Но надежды Ф. И. Тютчева на возобновление издания «Москвы» не оправдались, цензура стала еще жестче и строже, причем часто только по личному усмотрению, весьма недалекого цензора.

А.Ф. Кони вспоминал, как отказался исполнять требование Шидловского привлекать к уголовной ответственности за кощунство редактора юмористического журнала «Искра», в котором были опубликованы два стихотворения о светской и церковной власти.

«Нужна была особая и предвзятая односторонность взгляда, чтобы в этой грубоватой дани злобе дня усмотреть поругание обрядов христианской веры, - считал А.Ф. Кони. - Суд и обвинительная власть должны иметь дело с конкретным преступлением, точно обозначенным в законе, и в задачу последней не входит привлечение кого-либо к ответственности без фактических оснований, а лишь для поддержки принципа недозволительности тех или других выходок».

Опытный правовед полагал, что судебный процесс по такому делу «обратит внимание общества на легковесные в сущности стихотворения, конечно, давно уже позабытые немногочисленными читателями мало распространенного и давно утратившего прежнее значение журнала». Шидловский был возмущен, «Ваш прокурор — не прокурор, а нигилист!», заявил он председателю Петербургского окружного суда В. А. Половцова, но был вынужден отступить.

Сохранилось и еще одно описание Шидловского периода его службы в цензорном ведомстве.

«Вошел твердой походкой военный генерал, брюнет лет под 50, с красивым, энергетическим лицом, с длинными закрученными усами. Ни страшного, ни сердитого в нем ничего не было, хотя он, кажется, и старался производить на нас грешных, внушительное, грозное впечатление «чиновного изверга», по выражению Щедрина. Он очень громко говорил, размашисто жестикулировал, сердито оттопыривал свои марсовские усы, но без всякой злости в лице, которое казалось скорее добрым и простодушным», - таким запомнил М.Р Шидловского известный русский журналист, публицист В. О. Михневич, приходивший в 1870 году к начальнику Главного управления по делам печати по поводу издания журнала «Будильник».  «Прошение приму, доложу министру, но сделаю все зависящее, чтобы вам было отказано», - резюмировал в конце встречи Шидловский. 

В Главном управлении по делам печати Шидловский продержался всего год: 30 ноября 1871 года по состоянию здоровья вышел в отставку. Как писал об этом Д.Д. Оболенский, «страшно впечатлительный и нервный, он недолго проработал на новом месте и заболел нервной болезнью, лечить которую поехал в Париж». М.Р. Шидловский скончался 19 октября 1880 года в местечке Клу под Парижем и похоронен на кладбище Pere-la-Chaise.

Ирина Парамонова, специально для сайта «Бренды России. Тула».