Тула. 3 октября 1913 года

В Российской империи благотворительность была традицией. Ближнему помогали все и всегда, хоть копеечкой.

Осенью 1913 года в тульских СМИ сообщалось, что с 12 часов ночи на 3 октября в клубах, театрах, вокзалах и перворазрядных ресторанах началась продажа «розового цветка». На белых лентах у продавщиц имелась надпись: «бедным глухонемым». Днем, кроме улиц, главным образом, людных, как Киевская, Миллионная и Суворовская, цветок продавался в общественных, казенных и частных учреждениях. Продавщиц везде встречали охотно и покупали у них цветок. Только в управлении государственного банка управляющий г. Скворцов принял продавщиц очень холодно, как просительниц, и даже не сразу предложил им сесть, хотя дамы были из местного высшего общества. Еще суровее поступил жандармский ротмистр Зверев на ст. Московско-Курской ж.д., заявивший продавщицам, что продажу «розового цветка» на станции не разрешит. Потребовалось неоднократное энергичное вмешательство секретаря тульского попечительства о глухонемых, и только после этого Зверев смягчился и разрешил продавать цветок на вокзале. Во время акции собрали 1365 р.

Дни цветков, начиная с 1911 года, проходили по всей России несколько раз в год. Инициаторами благотворительных событий были представители императорской семьи. Люди всех сословий жертвовали деньги, получая взамен символ праздника: белый цветок – за помощь больным туберкулезом, розовый цветок – за помощь глухонемым.

Упоминаемые в новости улицы Киевская, Миллионная и Суворовская сейчас называются проспект Ленина, Октябрьская и Красноармейский проспект. Управление государственного банка располагалось на центральной магистрали города - Киевской улице.

***

В тульском женском монастыре одна из монахинь выпила несколько «миндальных» капель, по-видимому, лавро-вишневых, которые принимала родственница другой монахини мирянка, приехавшая к ней с родины погостить. После приема капель с монахиней сделалось дурно. Монахини переполошились отравлением сестры и немедленно послали за врачом. Хотя была глубокая ночь, врач все же прибыл. Ознакомившись с «миндальными» каплями, врач успокоил монахинь, что отравиться ими невозможно и что больная поправиться к утру. Так и случилось.

Лавровишневые капли регулярно употребляли нервные персонажи классиков русской литературы.

У Тургенева большой любительницей снадобья была барыня из рассказа «Муму»: «Барыня завязала в носовом платке узелок, налила на него одеколону, понюхала, потерла себе виски, накушалась чаю и, будучи еще под влиянием лавровишневых капель, заснула опять».

«У вас, Анна Федоровна, нервы расстроены, я вам пропишу немножко лавровишневой воды, на свет не ставьте — она портится, так принимайте… сколько, бишь, вам лет? — капель по двадцать», - пишет Герцен в повести «Доктор Крупов».

Лавровишневые капли делали из свежих листьев соответствующего растения. При дистилляции органическое вещество давало цианистый водород (синильная кислота) и бензальдегид. Препарат имел характерный запах горького миндаля. Сейчас подобные «лекарства» давно не в ходу.