Михаил Башилов. Первый иллюстратор «Войны и мира»

Ознакомившись в 1893 году с акварелями молодого живописца и графика Леонида Осиповича Пастернака, подготовленными по заказу журнала «Север» , Лев Николаевич Толстой с печалью в голосе произнес: «А ведь когда-то, когда я писал «Войну и мир», я мечтал о таких иллюстрациях».

И наверняка обремененному всемирной славой романисту вспомнилось как это было, как, раззадоренный супругой Софьей Андреевной, пожелавшей видеть его исторический роман иллюстрированным, а потому еще более популярным среди читающей публики, он и сам зажегся этой идеей, а затем пережил разочарование: и первое, и последующие издания «Войны и мира» вышли без иллюстраций!

Грустная история, обросшая догадками и предположениями, конечно же требует того, чтобы о ней рассказали. Тем более, если в вашем книжном шкафу есть на этот счет что-то интересное.

Первым иллюстратором Толстого был Михаил Сергеевич Башилов (1821-1870). Его кандидатуру писателю, скорее всего, предложила сама Софья Андреевна или близкая к толстовскому семейству ее родная сестра Татьяна Андреевна Берс, в замужестве Кузминская, та самая, которая послужила прототипом центрального персонажа романа «Война и мир» - Наташи Ростовой. Во время написания Толстым романа-эпопеи Башилов служил инспектором Московского училища живописи, ваяния и зодчества и слыл уже опытным иллюстратором литературных произведений. Михаил Сергеевич был вхож в семью Берсов, поскольку приходился двоюродным братом хозяйки дома Любови Александровны Берс (в девичестве Иславиной).

Т.А. Кузминская - Берс вспоминала о Башилове: «Это был человек весьма оригинальный. Я очень любила его. Он бывал у нас. Когда он входил в комнату, то я должна была сильно приподнимать голову, чтобы видеть его, - так велик он был ростом. Он был одарен талантами, или, скорее, способностями». Оговорка «или» не случайная. О степени таланта Башилова - художника спорят и по сей день. В современных публикациях Башилов предстает в разном свете – и как художник-любитеь, и как художник выдающийся (чуть ли не ученик К. Брюллова), мастер сродни французскому графику Полю Гаварни (1804-1866), иллюстратору Оноре де Бальзака и Эжена Сю, новелл Гофмана.

Михаил Сергеевич Башилов родился 22 декабря 1820 года в семье некогда богатого, но к старости разоренного могилевского помещика Сергея Александровича Башилова и его жены Софьи Михайловны, урожденной Исленьевой. Михаил получил хорошее домашнее воспитание, легко владел иностранными языками, музицировал, с детства увлеченно занимался рисованием. Учился в Харьковском университете, который окончил в 1844 году, все последующие годы жил исключительно за счет государственной службы и частных заказов. Дослужился лишь до скромного чина коллежского секретаря. В университетские годы Башилов сблизился с группой передовой харьковской молодежи, объединившейся вокруг украинско-русского литературного сборника «Молодик» («Молодой месяц»), который издавался в 1843-1844 годах харьковским литератором И.Е. Бецким (1818-1890). Для сборника, печатавшегося в университетской типографии, двадцатидвухлетний Башилов исполнил ряд литографий, в том числе портреты видных деятелей украинской культуры писателей И.П. Котляревского и Г.Ф. Квитка-Основьяненко, философа, литератора и поэта из казачества Семена Климовского.

Одним из авторов «Молодика» был Тарас Григорьевич Шевченко, опубликовавший в сборнике стихотворения «Думка», «Н. Маркевичу», балладу «Утоплена». К яркому самобытному творчеству Шевченко и его незаурядной личности Башилов питал особое пристрастие с тех пор, как познакомился с вышедшим в 1840 году в Петербурге «Кобзарем». Как и многие прогрессивно настроенные современники Башилов считал публикацию «Кобзаря» событие огромного литературного и национально-культурного значения.

Раздобыв рукописный экземпляр «Кобзаря», Башилов решил проиллюстрировать книгу своими рисунками. Эту идею с энтузиазмом подхватил его двоюродный брат и близкий друг граф Яков Петрович де Бальмен (1813-1845), потомок сроднившегося с Малороссией древнего шотландского рода, блистательный офицер и великолепный рисовальщик, бравший уроки живописи у академика К.И. Рабуса. Под его руководством де Бальмен постиг общие понятия перспективно-пространственного построения рисунка, которые успешно использовал в своих интерьерах и композициях. Де Бальмен был выпускником знаменитой Нежинской гимназии высших наук князя А.А. Безбородко, уникального учебного заведения, построенного по образу и подобию Царскосельского лицея. Из стен гимназии, являвшейся рассадником передовой науки, просвещения и нравственности, вышло немало деятелей русской и украинской культуры. Достаточно сказать, что однокашниками де Бальмена были Н.В. Гоголь, Е.П. Гребенка и А.С. Афанасьев.

Молодой аристократ был не только знаком, но и дружен с Тарасом Шевченко. Их первая встреча произошла 29 июня 1843 года в имении помещицы Т.Г. Волховской в Мойсевке на Черкащине, имевшем славу «левобережного Версаля». Сюда, к гостеприимной хозяйке роскошных балов Шевченко привез Гребенка. Здесь у Кобзаря состоялись две памятные встречи: с княжной Варварой Репниной и графом Яковом де Бальменом. Родовитого дворянина, выросшего на идеях декабристов, и бывшего крепостного крестьянина роднили любовь к свободе, неприязнь к деспотизму и тирании, вера в светлые идеалы человечества. Их единомышленницей была и Репнина, дочь военного губернатора Малороссии и племянница декабриста.

Совместная работа братьев над иллюстрациями к «Кобзарю», а точнее над новой оригинальной книгой «Wirszy T. Szewczenka», которая включала в себя произведения Шевченко из «Кобзаря», дополненные сочинениями последующих лет, в том числе поэмами «Гайдамаки» (1841) и «Гамалия» (1843) , с текстом, написанным польской транслитерацией, протекала в основном в имении де Бальменов Линовица на Черниговщине. Многие годы имение считалось дворянским «культурным гнездом» Прилукщины и было связано с именами ряда видных деятелей русской и украинской культуры. Шевченко бывал в Линовице и видимо там познакомился с Башиловым.

Завершилась же эта работа в Одессе, куда после окончания университета был направлен Башилов. Каждый из братьев выполнил по 39 иллюстраций. Стремясь к точному отражению литературного сюжета, идейно-тематическому единству текста и его изобразительного ряда, законченности художественных образов, иллюстраторы довольно тонко прочувствовали малороссийский колорит, характер действующих лиц, их внутренний мир.

Об окончании работы над сборником Яков де Бальмен писал 20 июля 1844 года своему другу В.А. Закревскому: «Посылаю тебе, милый Виктор, плоды наших трудов: — моих и Михаила Башилова. Все главные творенья Тараса с виньетками. Они писаны латинскими буквами для того, чтобы в случае фантазии Тараса издать это за границей; — все могли бы читать, — в особенности поляки. Это тебе не подарок, а только посылается под твое сохраненье, про случай приезда самого Тараса, кому этот труд посвящен, и делать с ним он может, что ему заблагорассудится. Сохрани же его в надлежащей бережности: тебя именно я избираю, как человека, чувствующего и понимающего смысл многих виньеток, без истолкованья. Надеюсь на тебя, как на Каменную Гору».

Вскоре де Бальмен, человек военный, получил чин штабс-ротмистра и был направлен адъютантом к генералу от инфантерии А.Н. фон Лидерсу на Кавказ, где 26 июля 1845 года сложил голову во время Даргинской экспедиции. После гибели де Бальмена в его походной сумке был обнаружен альбом рисунков с изображением различных эпизодов войны. Позднее в бумах покойного были найдены еще два альбома, один из которых был посвящен будням Белгородского уланского полка. В 1909 году этот альбом был издан в Москве К.А. Фишером под заглавием «Гоголевское время». Сравнительно недавно, уже в наше время, достоянием читателей стало литературное творчество Я.П. Бальмена. В 1988 году харьковское издательство «Прапор» выпустило книгу его повестей, характеризующих автора как незаурядного представителя русского романтизма 30-40-х годов XIX века.

Рукопись «Wirszy T. Szewczenka» некоторое время хранилась у Закревского, после чего осенью 1845 года была передана Тарасу Шевченко. Можно почти с уверенностью сказать, что знакомство поэта с рисунками братьев стало поводом для создания поэмы «Кавказ», посвященного памяти «незабвенного друга и брата» Якова Бальмена. Шевченко передал «Wirszy T. Szewczenka» через Михаила Юзефовича Н.И. Костомарову, помогавшему в подготовке к печати его литературных произведений. В 1847 году Костомаров был арестован по делу тайного Кирилло-Мефодиевского братства. Во время ареста у него была изъята и рукопись, иллюстрированная Башиловым и де Бальменом. Вскоре был арестован и Закревский, у которого жандармы обнаружили письмо Я. де Бальмена, цитированное выше.


«Wirszy» T. Szewczenka

Факсимильное издание рукописной книги 1844 г., оформленное М. Башиловым и Я. де Бальменом


Башилов долгое время жил и служил в Малороссии, без особых перспектив и высоких чинов, а в конце 1850-х годов перебрался в Москву. Когда жандармам, занимавшимся следствием по делу Кирилло-Мефодиевского братства, стало известно о его участии в подготовке шевченковского сборника, Башилов чудом избежал ареста и крупных неприятностей. На настойчивые требования следователей указать кто иллюстрировал рукописную книгу его сочинений и не принадлежит ли иллюстратор к «злоумышленным славянистам», арестованный по Кирилло-Мефодиевскому делу Шевченко отвечал, что его сочинения иллюстрировал граф Яков де Бальмен, служивший адъютантом у одного из корпусных генералов и убитый на Кавказе в 1845 году, а также некто Башилов. С первым он виделся всего один раз, а второго не знает совсем.

Судьба сборника «Wirszy T. Szewczenka» оказалась столь же трагической, как и судьба одного из ее авторов. Он не был издан ни в Польше, как это предполагали иллюстраторы, ни в России. Иллюстрированная 78 рисунками рукопись стала узником печально знаменитого III Отделения собственной Его Императорского Величества Канцелярии, ведавшего политическим сыском в Российской империи.

В период крушения царского режима рукопись обнаружили в архиве Киевской охранки, после чего она бесследно исчезла из государственного хранилища. Летом 1924 года «Wirszy T. Szewczenka» были случайно обнаружены на киевском базаре и приобретены одним из шевченковедов. В том же году часть иллюстраций с комментариями была опубликована литератором Александром Гером (В.Н. Вайсблатом) в «Шевченковском сборнике», вышедшем в киевском издательстве «Сорабкоп». Длительное время раритет хранился в Отделении рукописных фондов и текстологии Института литературы им. Т.Г. Шевченко Национальной академии наук Украины и был знаком лишь узкому кругу исследователей. Не так давно о рукописи вспомнили, и в 2009 году издали ее в факсимильном исполнении в количестве 700 подарочных экземпляров в Днепропетровске, на средства фонда экс-президента Украины Л. Кучмы. Перелистывая издание нельзя не заметить, что рисунки Я. де Бальмена по своему построению представляются более совершенными, чем иллюстрации М. Башилова. Однако введенные в композиции изображения Шевченко-Кобзаря Башилову удались лучше, чем его напарнику. Портретное сходство с поэтом в них проявилось отчетливее.


М.С. Башилов. «Три поколения», 1858

О том, как складывалась жизнь Башилова в 1850-е годы подробных сведений найти не удалось. Известно, что по его инициативе при Императорском Киевском университете св. Владимира были открыты вечерние рисовальные классы, а сам он активно занимался живописью, скульптурой и графикой. Башиловым были созданы такие полотна как «Пейзаж с мельницей» («Вечер») (1850), «Получение письма от сына» (1854), «Наймичка» (1857), «Три поколения» (1858). Работы Башилова обратили на себя внимание живописца и художественного критика Льва Михайловича Жемчужникова (1828-1912) , который увидел в «Пейзаже с мельницей» «тихое чувство и любовь к природе», а в полотне «Получение письма от сына» - трагизм и безысходность старого человека, получившим от сына печальное известие. По рекомендации Жемчужникова картина была отправлена в 1854 году на выставку в Академию художеств, где удостоилась серебряной медали. Это во многом определило дальнейшую судьбу автора.

Жемчужников оставил словесный портрет Башилова. «Это был тип литвина: рыжеватый, некрасивый, ростом в три аршина с вершком, старавшийся как будто убавить громадность своего роста и горбившийся. Он был талантлив ко всему и образован прекрасно; имел много научных сведений; знал несколько языков, живопись, скульптуру, архитектуру, резьбу на дереве; играл на рояле, что угодно, читал ноты, как книгу; прекрасно пел; и ко всему этому был деликатный, добрый и честный человек».

Главным увлечением Башилова на протяжении всей жизни оставалась графика. Это особенно проявилось с его переездом в Москву. В 1860 году в московском ксилографическом заведении К.И. Рихау были изданы очерки бытописателя А.П. Голицынского «Уличные типы», повествовавшие о характерных типах завсегдатаев столичных улиц и площадей: нищих, приезжих мужиках, прислуге, представителях толкучего рынка. 20 иллюстраций к книге были выполнены Башиловым, скрывшим свое имя под псевдонимом М. Пикколо.


М.С. Башилов. Иллюстрации к книге А.П. Голицынского «Уличные типы»

Поругав в журнале «Русское слово» (1861, № 2) автора очерков за пустоту и надуманность, молодой литературный критик и публицист Д.И. Писарев высоко оценил как полиграфическое исполнение издания, так и рисунки Башилова-Пикколо, которые «напоминают собой манеру Гаварни и выполнены опытной и искусной рукой». Сравнение с французским мастером было для Башилова особенно лестным и конечно же вдохновляющим на новые творения.

Известность Башилову среди читающей публики принесли прекрасные иллюстрации к комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» (1862), выполненные по заказу издателя Н.Л. Тиблена. На 25 иллюстративных листах Башилов сумел передать яркий колорит бессмертного творения великого мастера поэтической сатиры. Будучи реалистичными, и даже не лишенными некоторого изящества, рисунки Башилова колко высмеивали «фамусовское общество». Грибоедовская Москва раскрылась в новом выразительном свете, а художник заслужил репутацию матера социальной сатиры. Единственным его слабым местом в работе над иллюстрациями «Горе от ума» был лишенный индивидуальности образ Чацкого. Но на это обратили внимание немногие. Башилов являлся также автором многочисленных сатирических рисунков в популярных московских и петербургских журналах, таких как «Зритель», «Будильник» и других. Идеал и красоту жизни художник-гуманист стремился выразить через отрицание безобразий современной ему действительности.

М.С. Башилов

Скалозуб и Фамусов 
Софья, Хлестова, Загорецкий, Горич и Чацкий

Интересны иллюстрации Башилова к басням И.А. Крылова, выполненные в середине 1860-х годов.


М.С. Башилов. Иллюстрация к басне И.А. Крылова «Кот и Повар»

Знакомство Л.Н. Толстого с М.С. Башиловым произошло на пике его известности как художника-графика и администратора одного из ведущих художественных учебных заведений страны. Именно в 1860-е годы Училище живописи, ваяния и зодчества переживает полосу подъема, становится настоящим явлением художественной и общественной жизни России. В 1865 году в связи с упразднением кремлевского Дворцового архитектурного училища в училище на Мясницкой было создано архитектурное отделение. 22 мая 1866 года училище обрело новый устав, в разработке проекта которого Башилов принимал самое деятельное участие. Новый устав давал училищу право присуждать воспитанникам большие и малые серебряные медали, звания классных и неклассных художников, а также учителей рисования. Благодаря личным стараниям Башилова, заведовавшего учебной и воспитательной частью, здесь проводится работа по повышению качества преподавания общеобразовательных дисциплин, создаются граверные мастерские, которые обслуживали иллюстративные издания и способствовали росту искусства отечественной книжной графики.

Толстой и Башилов, по всей вероятности, впервые встречаются в начале 1866 года во время шестинедельного пребывания писателя вместе с семьей в Москве. Но возможно знакомство состоялось и раньше через семейство Берсов. Глава семейства – тесть Толстого Андрей Евстафьевич Берс был доверенным лицом писателя в финансовых операциях, связанных с издательской деятельностью в Москве.

Согласившись иллюстрировать произведение Толстого, Башилов стал одним из первых читателей и слушателей публиковавшегося в «Русском вестнике» романа «1805 год» и его продолжения «Война». Они мыслились Толстым не как нечто самостоятельное, а как начальная часть будущего монументального художественного полотна, вошедшего в историю под названием «Война и мир». К своей работе художник приступил незамедлительно, заключив с писателем соответствующий договор. Башилов должен был делать рисунки карандашом, гравер же К. Н. Рихау (с которым также был заключен договор) резать их на дереве. Иллюстрирование проходило на последнем этапе создания первой завершенной редакции романа с начала 1866 года до последних месяцев 1867 года.

Первая партия из 7 иллюстраций к роману была готова уже к началу апреля и вскоре оказалась на рабочем столе писателя. Толстой желал, чтобы иллюстрации заражали читателя теми же чувствами, которыми жил он сам, которыми пропитано его литературное детище. Он подробно рассматривает каждый из присланных Башиловым рисунков, комментирует их и дает художнику весьма тактичные и ненавязчивые советы. Восхищается Анной Михайловной, просящей за сына, Анатолем, князем Васильем, княгиней Болконской, просит учесть пластичную красоту форм Элен, Пьеру рекомендует придать черты «склонности к философствованию», а Анатоля сделать «покрупнее» и «погрудастее»: «Он будет в будущем играть важную роль красивого, чувственного и грубого жеребца». Писатель одобряет выбранные художником сцены и персонажи. «Вообще я не нарадуюсь нашему предприятию», - констатирует Толстой. Он намерен кончить к осени «12 год и целый отдел романа» и просит Башилова к уже заказанным сделать еще 30 рисунков: «И я бы издал огромный роман в 30 печ. листов с 30 рисунками в октябре и с 30 рис. к Новому году» . Об этом же намерении он пишет в мае А.А. Фету, просит высказать его и о картинках, и о возможном названии романа: «Все хорошо, что хорошо кончается» .

В начале июня Башилов и Толстой обмениваются письмами, решают частные вопросы иллюстраций к роману и снова писатель с робкой надеждой торопит своего корреспондента: «Ожидаю ваши рисунки и того подстрекающего чувства которое они вызывают во мне…» . В начале августа Башилов присылает Толстому изображение Пьера в лежачем положении за чтением книги, о чем писатель просил его после получения первой партии рисунков. Оно приводит Толстого в восторг: «Эта картинка так хороша в своем роде, как только может быть хорошо полное художественное произведение, т.е. лучше быть не может». Башилов рисует медленно, гравер Рихау «отстал еще больше в работе». Ситуация начинает тревожить писателя. Его что-то смущает в Башилове. В середине ноября 1866 года Толстой посетил художественную выставку, где была представлена картина Башилова «Крестьянин в беде» («Лошадь пала»). В отличие от выставленного там же полотна В.В. Пукирева «В мастерской художника» картина Башилова впечатление на него не произвела. «Что-то недостает Башилову как в жизни, так и в искусстве, - какого-то жизненного нерва, – пишет он жене. – То, да не то».

А у Башилова тем временем, как можно предположить, шло обострение туберкулеза, прогрессировало истощение организма. Болезнь изматывала силы, не давала возможности сосредоточиться на главном. Как и в каких муках работал художник знали лишь очень близкие ему люди.

Очередная партия рисунков пришла от Башилова в начале зимы. 8 декабря 1866 года Толстой посылает художнику свои пожелания по каждой из иллюстраций. Он торопит его, просит делать рисунки и гравировать их как можно скорее с тем, чтобы, по окончании работы над ними можно было бы «присылать текст для следующих». Пожелание Толстого чтобы рисунков было minimum 65. «Можно ли это? – спрашивает Толстой. - Напишите мне». И еще, он очень просит, чтобы Наташа Ростова внешне была похожа на Таню Берс…

Из письма Башилову от 8 января 1867 года узнаем, что к началу января Толстой написал вчерне 21 печатный лист, составляющий по обоим изданиям 1868—1869 годов второй и первую часть третьего тома своего романа, еще не получившего окончательного названия, и что он послал для переписки рукопись в Москву.

Сопоставляя темпы собственной работы с темпами подготовки иллюстраций, с проблемами гравирования, писатель все более убеждается в том, что выпустить первое издание романа с иллюстрациями нереально, но не исключает возможность, что иллюстрированным может стать второе издание, которое в случае успеха романа (а в этом Толстой не сомневался) должно без особых проволочек последовать за первым. В письме от 30 января он предлагает Башилову не торопиться и готовить иллюстрации, ориентируясь не на первое, а на второе издание романа. Башилов продолжает присылать в Ясную Поляну рисунки, но для ускорения процесса работы уже черновые, как предложил Толстой. Писатель их разбирает и комментирует, как ранее, стремясь добиться от автора большей художественной выразительности и исторической правды.

Весной дело с иллюстрациями еще более осложняется. Гравер Рихау жалуется на низкий гонорар и отказывать от заказа, который считает слишком сложным. Над рисунками Башилова работают граверы Б. Браунс и Э.Конден. А.Е. Берс, будучи в курсе всех событий, рекомендует писателю «отказаться от картин». В гостях у И.С. Тургенева он сетует на проблемы с изданием толстовского романа и слышит мнение А.Ф. Писемского, который, «до небес» восхваляя роман Толстого, откровенно заявляет, «что картинки нисколько не возвысят его достоинства, а, напротив, могут скорее его уронить».

Комментируя высказывание Писемского, заметим, что в XIX столетии вопрос о целесообразности иллюстрации серьезных литературных произведений был достаточно дискуссионным. Отдельные маститые авторы, например, Гюстав Флобер, протестовали против того, чтобы между их текстами и читателем возникал посредник-художник. Нередки были случаи, когда к литературным произведениям в качестве отдельного приложения предлагались альбомы иллюстраций с краткими комментариями или без них.

В мае 1867 года возникли серьезные трудности и с печатанием текста романа. Информируя об этом Башилова, Толстой 31 мая 1867 года пишет: «У меня голова кругом идет от затеянного мною печатания. Катковская типография сначала согласилась сделать мне кредит, потом на последние мои предложения замолчала; так что я думаю печатать здесь в Туле без картин первое издание, но и тут неудобства — надо в цензуру отдавать, а это страшно и долго. С этой же почтой пишу Каткову последний раз, а в половине мая) думаю сам быть в Москве. Андрей Евстафьевич мне писал, что вы передавали ему, что с граверами у вас дело не идет, и что вы мне об этом напишете. В это же время я решил было печатать в Туле и потому просил его передать Вам, что я прошу Вас (тем более, что и без того есть затруднения) приостановиться работой. Теперь я повторяю то же. Что я издам с картинами, это верно, но издам ли первое издание с карт[инами] нынче осенью или второе на будущий год, этого я еще не знаю».

Цикл иллюстраций М.С. Башилова остался незавершенным. Художник выполнил немногим более 30 рисунков, полностью проиллюстрировав только часть великого литературного произведения. Сохранились они не все. Несколько рисунков вместе с клише были уничтожены во время пожара в типографии. Уцелевшие рисунки хранились в семье Башиловых и позднее были переданы в Государственный музей Л.Н. Толстого в Москве дочерью художника Марией Михайловной. В настоящее время здесь хранятся 23 иллюстрации Башилова к роману «Война и мир».

Печатание романа затянулось дольше предполагаемых сроков: к декабрю 1867 года были напечатаны только три тома, четвертый вышел в марте 1868 года, пятый — в мае 1869 года и шестой в декабре 1869 года. Таким образом, роман «Война и мир» печатался два с половиной года.

Неудачи с иллюстрацией «Войны и мира» и всегдашние финансовые трудности вынудили Башилова приступить к выполнению нового заказа, с которым к нему обратился издатель «Художественного листка» В.Е. Генкель. Он предложил художнику проиллюстрировать необычайно популярные у читателей «Губернские очерки» М.Е. Салтыкова-Щедрина. Выполненные Башиловым 15 рисунков к книге великого сатирика стали последней крупной работой художника, в которую он вложил всю глубину своего житейского опыта. Выполняя заказ издателя, Башилов сумел создать запоминающуюся портретную галерею типичных представителей губернской бюрократии дореформенной России, выставить напоказ человеческое ничтожество и нравственное одичание героев недавнего времени. Уступая великому сатирику по глубине и силе социального темперамента, Башилов, тем не менее, в меру своего таланта дополнил интимно-лирический «дневник» бытописателя Крутогорска психологически тонким иллюстративным рядом.


М.С. Башилов. Приятное семейство 
Из иллюстраций к «Губернским очеркам». М.Е Салтыкова-Щедрина. 1869

Жизнь Михаила Сергеевича Башилова оборвалась в 1870 году, когда ему не было и 50 лет. Он скончался от чахотки во время служебной командировки за границу. Толстой никогда не сожалел о том, что в течение многих месяцев, сопряженных с титанической работой над романом-эпопеей, отвлекался, тратил силы и временя на общение с художником. Это был творческий дуэт двух хорошо понимавших друг друга современников, из которого каждый извлек для себя что-то новое и полезное. До последних лет своей жизни писатель считал Башилова художником, наиболее близким к себе по миропониманию. В этот круг входили немногие: И.Е. Репин, Н.В. Орлов, Н.Н. Ге и Л.О Пастернак.

Обратится к биографии первого иллюстратора «Войны и мира» меня заставила конечно же книга из моего «толстовского шкафа» о которой до поры до времени не упоминали даже исследовали творчества великого русского романиста и мыслителя. Долгое время почему-то утверждалось, что первые публикации иллюстраций Башилова к роману-эпопеи были сделаны в 1913 году в журнале «Голос минувшего».

Это конечно же не так. Политипажи Башилова читатели «Войны и мира» могли увидеть уже через год после того, как роман был опубликован, ознакомившись с книгой Е. Лескина «Разбор и извлечение из романа «Война и мир». Сочинение графа Л.Н. Толстого», отпечатанной в московской типографии Ф.Ф. Риса. В той самой, в которой в 1868-1869 годах было напечатано первое издание «Войны и мира»!


Лескин Е. «Разбор и извлечение из романа «Война и мир». Сочинение графа Л.Н. Толстого».

С московским издателем Федором Федоровичем Рисом Толстой познакомился в трудные июньские дни 1867 года, когда решался вопрос о выпуске первого издания «Войны и мира». «…Печатаю роман в типографии Риса, готовлю и посылаю рукопись и корректуры, и должен так день за день под страхом штрафа и несвоевременного выхода. Это и приятно и тяжело…» - писал Толстой А.А. Фету. «Рис этот молодчина, практический и аккуратный немец», - сообщает Толстой жене.

Современные печатные станки, привезенные из Европы, грамотные и расторопные наборщики и метранпажи , качественные краска и типографская бумага, доставка авторам точно по графику бандеролек с гранками – много ли надо для хорошей типографии? У Ф.Ф. Риса она была именно такой. Цена же полиграфических услуг определялась спросом и предложением. Толстого устраивало все и вслед за «Войной и миром» он издал здесь свои знаменитые «Русские книги для чтения», роман «Анна Каренина» и ряд других произведений. Дружба и сотрудничество, построенные на взаимном уважении и полном доверии, длились годами.


М.С. Башилов. Пьер Безухов среди молодых людей на вечере у Анны Павловны Шерер 
Гравировал Э.Конден

М.С. Башилов. Смерть графа Безухова 
Гравировал К.Браунс


М.С. Башилов. Пари Долохова 
Гравировал К.Рихау


М.С. Башилов. Переход русских войск через реку Энс.
Гравировал Э.Конден

Кстати, в круг знакомых Толстого 1890-х годов входил человек с фамилией, похожей на фамилию московского типографа. Это был некто Петр Петрович Риз (Ries). Составители именного указателя к 88-89 томам юбилейного издания собрания сочинений писателя спутали его с владельцем московской типографии, в то время как он являлся директором-распорядителем чугуноплавильного завода Анонимного общества тульских доменных печей, располагавшегося недалеко от Ясной Поляны. Эту же ошибку повторил журналист В.Н. Чисников – автор очерка «Шпион кается. Ненаписанный рассказ Льва Толстого для «Круга чтения» (журнал «Нева». 2014. № 2). В переписке с В.Г. Чертковым Толстой просил своего друга направлять письма не на Ясную Поляну, а по адресу: «des Hauts Fourneaux de Toula, Mr Ries», полагая, что письма, адресованные на имя П.П. Риза, не будут подвергаться перлюстрации.

Типография Ф.Ф. Риса специализировалась на выпуске учебной и методической литературы, научных и научно-популярных трудов. Именно в ней в 1876 году был издан широко популярный в России «Опыт элементарного руководства при изучении русского языка практическим способом» К.Г. Говорова. Пособие было составлено применительно к программе средних военно-учебных заведений, которые являлись лучшими в тогдашней России по причине своей обособленности от казенной опеки учебного ведомства. В этой же типографии несколькими тиражами была отпечатана не менее известная «Историческая грамматика русского языка. В двух частях», составленная одним из самых ярких русских филологов середины XIX века академиком Ф.И. Буслаевым.

При каких обстоятельствах было выпущено учебное пособие Е. Лескина и как в него попали 4 гравированных рисунка Башилова для меня пока остается загадкой. Единственное, что можно сказать по тексту издания, что его автор относился к той категории отечественных педагогов, которые стремились разорвать порочный круг гимназического чтения, предусмотренного официальной программой Министерства народного просвещения, произведениями новейшими и живыми. Пособие не только знакомило читателя с героями и образами величайшего произведения русской литературы, художественной манерой, композиционными особенностями и стилистическими достоинствами произведения, но и настраивало его на правильное осмысление авторского текста, давало возможность основательнее проникнуть в глубочайший многогранный и многокрасочный мир толстовских мыслей.

Сегодня в Интернете вы встретите массу предложений изготовить для вас «в индивидуальном порядке» репринтное воспроизведение учебного пособия полуторавековой давности с разбором содержания лучшего русского романа XIX столетия, выполненное Е. Лескиным. «Что бы это значило?», - спросите вы. А только то, что интерес к классике и ее полноценному прочтению неистребим.