Содержание книги Бориса Тебиева «Тайны Книжных переплетов. Почти детективные истории». Активные ссылки на все главы авторского издания.
Книжное собирательство составляло увлечение многих интересных людей ХХ века: и ученых, для которых личная библиотека – это всё. И не совсем ученых, а просто грамотных, просто культурных, просто любящих книгу. Плоды их стараний - не только прекрасные домашние библиотеки, но и особый вид научно-художественной и научно-популярной литературы: книги о книгах.
Писатель-прозаик и литературовед Викентий Викентьевич Вересаев (Смидович) сочувствовал социал-демократам, в том числе и большевикам, и даже часть своих литературных гонораров за всколыхнувшую Россию книгу «Записки врача» направлял на революционные цели. Но пришёл такой Октябрь 1917 года, которого писатель не ожидал.
Летом 1930 года сотрудниками ОГПУ была арестована большая группа специалистов крупных хозяйственных ведомств Советского Союза. Среди них – известный ученый-экономист, публицист, переводчик и социал-демократ Владимир Александрович Руднев. Более известным он был под псевдонимом Базаров.
Судить о поэзии Кускова с точки зрения сегодняшнего дня дело, наверное, не благодарное. А потому ограничимся для начала тем, что писал о Кускове-поэте знаменитый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона: «В стихотворениях первого периода своей литературной деятельности К[усков] является бесхитростным поэтом впечатления и, несмотря на недостаток ярких красок, умеет вызвать в читателе гармоничное впечатление».
Одна из примечательных особенностей наших дней – повышенное внимание как профессиональных исследователей, так и краеведов-любителей к старым дворянским гнездам. Увы, время не пощадило барский дом в сельце Уткино, что в 18 км от древнего города Белева.
Феномен революции 1917 года историкам еще предстоит изучить и осмыслить фундаментально. Однако ясно одно: весной того года Россия стала самой свободной и демократической страной цивилизованного мира. Пусть свобода длилась недолго, всего несколько месяцев, но она пробудила творческую энергию миллионов. Революционные митинги и собрания были яркими и красочными. И повсюду звучали песни революции.
Отстаивая интересы крестьян, Толстой активно боролся против фальсификации помещиками уставных грамот, был скрупулезен и точен при составлении необходимых документов, требовал привлечение к ответственности помещиков и их прислужников, в том числе и среди полицейских, за применение к крестьянам насилия и рукоприкладства. Когда при столкновениях Толстого с дворянами дело доходило до губернского присутствия, губернатор Дараган обычно поддерживал Толстого.
В Крапивенском уезде Тульской губернии провел последние восемь лет своей бурной жизни полковник кавалерии и казачьих войск в отставке, писатель, военный историк Кавказа и мемуарист Арнольд Львович Зиссерман.
Экслибрисы, появившиеся в России в петровскую эпоху весьма разнообразны, как вкусы их хозяев, как причуды художников. Смешные и серьезные, благочестивые и фривольные они стали предметом настоящего, большого (несмотря на малый размер) графического искусства и объектом страсти коллекционеров. К какому разряду относится экслибрис Арсеньева, сказать трудно...
Николай Пиксанов начал свою научную деятельность как историк общественного движения и русской литературы XIX века. В архивах, библиотеках и частных собраниях он обнаружил около шестидесяти рукописных списков комедии Грибоедова «Горе от ума». Они позволили Пиксанову реконструировать текст, который и сегодня издается в его редакции.
Публицистические и художественные произведения Толстого 1880-1900-х годов породили особую литературу о «душегубном еретичестве» писателя. Среди авторов антитолстовских сочинений - иерархи официальной церкви, ее явные и тайные адепты, и просто литературные поденщики и авантюристы. В своих статьях и книгах они стремились вывести «яснополянского еретика» на чистую воду.
Увлекаясь со студенческих лет тульским краеведением, автор, конечно же, не мог пройти мимо истории местного самоварного производства, которое и поныне является одной из главных тульских достопримечательностей. А где самовар, там и чай!
В дореволюционных изданиях можно встретить печатные страницы, где типографский текст неожиданно прерывается пробелами или отточием. Это не недосмотр метранпажа, а работа вездесущего цензора.
Петр Иванов справедливо может претендовать на звание бытописателя московского студенчества. Право так называться он заслужил своей книгой правдивых и талантливых очерков о московском студенчестве, выдержавшей в 1903-1918 годах три официальных издания.
Желание некоторых библиофилов прошлого (в наши дни это случается довольно редко) соединить под одним переплетом несколько, как правило небольших, отдельно изданных произведений одного или нескольких авторов, можно посчитать за чудачество. Даже в тех случаях, когда конволют имеет вполне определенную тематическую направленность.
«Тула - губернский город, в 180 верстах от Москвы, расположенный в низине, на реке Упе, центр крупнейших в России оружейных, пулеметных и патронных заводов. Город, несмотря на свою близость к Москве, глухой, провинциальный, грязный, запущенный. В 1918 году по улицам города конки плетутся иногда медленнее пешехода. На улицах кучи снега лежат в ожидании теплых дней, чтобы растаять на весеннем солнышке и увеличить непролазную грязь».
Книги с автографами их создателей любопытны всегда и по особому дороги собирателю, если даже это автографы не знаменитостей, а людей мало известных широкой публике или затерявшихся, подчас, в истории.
Погрузимся ненадолго в ту бурлящую народными демонстрациями, расцвеченную яркими плакатами и призывными лозунгами атмосферу, в которой создавался российский Пролеткульт. Революционная весна 1917 года была воспринята рабочими как праздник. Истерзанная империалистической войной и забастовками страна впервые полной грудью вдохнула пряный воздух свободы.
Небогатая тульская дворянка Елизавета Павловна Хрипкова мечтала о строительстве храма, который со временем мог бы стать объединительным центром для женской обители, монастыря, где не очень счастливые в этой жизни представительницы слабого пола могли бы обрести в трудах и молитвах душевный покой и умиротворение. Осуществить свою мечту Елизавета Хрипкова решила традиционным для той поры способом - сбором пожертвований.
В роду Шереметевых издавна преобладали духовность, а также высшие понятия чести и долга. Остается загадкой: почему семейство Шереметевых не эмигрировало после революции, а осталось в России? Ответ напрашивается лишь один – второй Родины для них не могло быть по определению. Настолько сильными и крепкими были узы, которые связывали их с родной землей.
Почему именно в 1966 году, а не позднее и не раньше Куликово Поле начали обустраивать как будущий музейный комплекс? Всему этому предшествовал крупный скандал, который разразился после публикации в 1-м номере журнала «Новый мир» за 1966 год рассказа А.И. Солженицына «Захар Калита».
В хоре защитников Тульского кремля особенно громко и призывно звучал голос молодого московского ученого Александра Рудакова. В местной печати появился цикл его статей, посвященный истории оборонительных сооружений Тулы, а в 1916 году в одной из местных типографий была выпущена брошюра Рудакова «Тульский кремль».
Даровитый детский автор, Бунаков хорошо чувствовал детскую психологию, умел точным и ярким поэтическим словом согреть детские души, травмированные войной и разрухой, в которой в те годы жила страна. В советское время в списке детских авторов Петр Бунаков не значился, поскольку в его стихах, адресованных детям, нередко упоминались рождественские и пасхальные сюжеты.
Любовь Михайловна Белкина - поэтесса, прозаик, драматург, активная участница революционного движения в России и Белоруссии. Ее биография и многогранное творчество Белкиной глубоко не изучены и мало кому известны.
Увлекшись на протяжении ряда лет историей русского драматического театра, библиофил Борис Тебиев старался приобретать, по возможности, все так или иначе связанное со сценой - от научных монографий, мемуаров известных артистов, театральных хроник до репертуарных сборников и театральных афиш. Одним из приобретений стала пьеса популярного в свое время драматурга Виктора Рышкова «Змейка».
Мартовским днем 1907 года на стол начальника жандармского управления города Тифлиса дежурный офицер положил несколько экземпляров тоненькой книжки в скромной кирпичного цвета типографской обложке. На обложке на фоне звездного неба был изображен хорошо известный и взрослым и детям герой популярной сказки Иванушка-дурачок, скачущий «над лесами и полями» на своем Коньке-Горбунке. Название книги гласило: «Конек - скакунок. Русская сказка».
Вячеслав Евгеньевич Якушкин русский историк, публицист и общественный деятель. Исследователь русской истории и истории русской литературы. Спектр настроений в русском обществе начала ХХ века был весьма широким. Различные политические партии и течения по-своему видели будущее России и по-своему к нему стремились. Свои соображения на этот счет были и у Якушкина.
В тягостной атмосфере первых месяцев революции Вересаев чувствовал себя неуютно, особенно в Москве. На рожон он не лез - не позволял возраст, а подпевать беззаконию и террору – не позволяла совесть...
Вызов в департамент полиции, хотя и не был для Викентия Вересаева неожиданностью, ничего хорошего не сулил. Возвращаясь домой, в маленькую квартирку, писатель ясно ощутил, что тучи над его головой начинают сгущаться, и со дня на день следует ждать грома. И он не ошибся...
Почти каждая книга или брошюра, выпущенная толстовским издательством «Посредник», привлекательна по-особому. За любой из них - своя история, свои герои и образы, конкретные жизненные обстоятельства...
Знакомство Льва Толстого с Михаилом Башиловым произошло на пике известности художника-графика. Согласившись иллюстрировать произведение Толстого, Башилов стал одним из первых читателей и слушателей публиковавшегося в «Русском вестнике» романа «1805 год» и его продолжения «Война».
На рубеже XIX и XX веков в печати довольно часто появлялись разбор и критика толстовских произведений. За многие годы собирательства автор книги «Тайны книжных переплетов» Борис Тебиев обнаружил у букинистов несколько изданий, интересных для общей характеристики той эпохи.
Особую популярность публицистические и философско-нравственные сочинения Льва Толстого получили в дни революции 1905-1907 годов, а также в первые послереволюционные годы. Об этом свидетельствуют не только данные статистики и работы исследователей, но и материалы коллекции автора книги «Тайны книжных переплетов» Бориса Тебиева. Толстого активно печатали как старые, так и новые издательства в столице и провинции. Однако преследования книг Толстого продолжались многие годы, вплоть до 1917-го.
В 1931 году в Государственном издательстве художественной литературы в Москве вышла книга с несколько необычным и даже интригующим названием «Гибель реального». Она была посвящена жизни тульского учебного заведения и его воспитанников на переломном этапе отечественной истории. История реального училища началась 17 ноября 1873 года.
Любопытны каналы, по которым толстовские книги, изданные за рубежом, попадали в Россию. Писатель А. Чапыгин вспоминал, что однажды, будучи в Болгарии, приобрел там несколько запрещенных в России толстовских книг - «Евангелие», «Николай Палкин», «Работник Емельян и пустой барабан» и другие. Но как провести эти книги через российскую таможню? Думали, гадали и нашли простой и надежный способ.
Выпускать «Памятки» для солдат и офицеров было в традициях многих армий мира, в том числе и российской. В России традиция эта шла от А.В. Суворова, его знаменитой «Науки побеждать».
В самодержавной России печатать запрещенные цензурой произведения Льва Толстого было намного труднее и опаснее, чем за рубежом. Однако постоянно находились смельчаки, рисковавшие при этом многим: свободой, здоровьем, благополучием семьи, служебной карьерой.
В феврале 1897 года Владимир Григорьевич Чертков, известный «толстовец» и один из самых близких друзей писателя в последние десятилетия его жизни, природный аристократ, родственные связи которого простирались в самых высоких сферах, приближенных к императорскому двору, а по сплетням света еще и «внебрачный сын Александра II», был выслан из России как политический преступник за границу.
Издательство и типография Элпидина в Женеве не могли удовлетворить огромный спрос на запрещенные цензурой произведения Толстого, которые одновременно читали тысячи и тысячи людей в России. В 1890-е годы выпуск толстовской литературы начинается в других европейских городах. Жандармы сбивались с ног. Искали, вынюхивали. Что-то находили, конфисковывали, сжигали. Но книги Толстого продолжали выходить.
Михаил Константинович Элпидин был известным деятелем дореволюционной русской политической эмиграции: журналист, издатель, редактор... В каталоге «Каталоге русских книг», изданном им в 1901 году, значатся 32 толстовских произведения.
Размышляя как-то о современной России, известный в свое время консервативный журналист и издатель А.С. Суворин записал в своем дневнике: «Два царя у нас: Николай II и Лев Толстой. Кто из них сильнее. Николай II ничего не может сделать с Толстым...»
Живописец русской деревни, как называли Николая Орлова современники, был человеком крестьянского происхождения и простой крестьянской наружности. Приходился земляком Льву Толстому и был его любимым художником.
В один из холодных осенних дней 1878 года в Ясную Поляну, в дом Толстого пришел оборванный странник. По бытовавшей здесь традиции, ему дали приют, накормили и обогрели. Вскоре пришельцем заинтересовался и сам хозяин усадьбы. Умные, проницательные глаза странника, ясность взглядов на жизнь, откровенность в суждениях привлекли к себе внимание писателя.
«Пагубные учения, породившие смуты и мятежи во всей Западной Европе и угрожающие ниспровержением всякого порядка и благосостояния народов, отозвались, к сожалению, в некоторой степени, и в нашем отечестве». (ВНУТРЕННИЕ ИЗВЕСТИЯ. Санкт-Петербург) Далее следовал поименный список государственных преступников. Еа десятой строчке - отставной инженер-поручик Федор Достоевский (27-ми лет).
«Бабий Яр» Анатолия Кузнецова был расценен как «первый в русской литературе опыт построения художественного произведения исключительно на документах и мемуарном материале, который сам обретал в контексте целого потрясающую художественную силу». Даже с цензурными купюрами роман производил на читателя неизгладимое впечатление.
Николай Васильевич Гербель - русский поэт-переводчик, литературовед, издатель-редактор, библиограф. Был причастен к выпуску многих уникальных книг, в том числе и к изданию запрещенных в России или искаженных цензурой произведений А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, поэтов-декабристов.
Алексей Степанович Хомяков – один из активных участников литературной борьбы сороковых и пятидесятых годов XIX века, основатель и вождь славянофильства, был человеком блестящего ума и необычайных способностей. Общественный деятель и философ, поэт и драматург, художник и врач-гомеопат, экономист, строивший планы уничтожения крепостничества, и механик-изобретатель соседствовали в нем, образуя цельную, незаурядную личность.
Страстный революционный поэт, певец свободы, тираноборец, один из вождей восстания на Сенатской площади, безжалостно казненный царскими палачами в расцвете творческих сил и дарований, Кондратий Федорович Рылеев был не только одним из образованнейших людей своего времени, но и заядлым книгочеем. Серьезное увлечение книгами пришло к нему еще в годы юности, в период учебы в Петербургском Первом кадетском корпусе.
Воспитанник Тульской духовной семинарии Иван Сахаров считался отроком до наук прилежным, только очень уж дотошным. Другим, бывало, что ни скажут семинарские преподаватели, какую книгу ни посоветуют, оно и достаточно. А этого все тянуло к подробностям...
Владимир Богданович Броневский - военный писатель, инспектор классов Тульского Александровского дворянского военного училища. Он многое сделал для улучшения преподавания гражданских и военных наук, стремился к тому, чтобы воспитанники училища были всесторонне образованными и культурными людьми.
Весенним утром 1802 года девятнадцатилетний отставной титулярный советник Василий Андреевич Жуковский прощался с Москвой. Позади были учеба в Университетском благородном пансионе, шумные споры с однокашниками за столом Дружеского литературного общества, недолгая, но вконец опостылевшая служба в Главной соляной конторе. Впереди - неизвестный, манящий и волнующий мир творчества.
Николай Иванович Новиков - фигура яркая, самобытная, щедро наделенная природой разнообразными достоинствами, для XVIII века – знаковая. Новиков намного опередил свое время. В этом была его заслуга, в этом - трагизм его положения.
Конец 1810-х годов... Молодая Россия в лице лучших представителей дворянства, гордо называвших себя «детьми 1812 года», уже бросила вызов России старой, отживавшей. Тогда-то и вышло в свет сочинение придворного историографа и идеолога консервативной России Николая Михайловича Карамзина. Будущие декабристы встретили многотомный труд с неприязнью.
Сегодня даже среди преподавателей истории русской литературы мало кто знает, что во второй половине XIX века параллельно развивалось творчество двух одаренных писателей с фамилией Успенский. И если имя Глеба Ивановича Успенского остается «на слуху» и в какой-то мере отражено в школьных и вузовских программах, то Николай Васильевич Успенский, его двоюродный брат, безусловно, относится к числу писателей забытых.
Выход «Сказок» был явно связан с закрытием в 1884 году по распоряжению властей прогрессивного общественно-политического и литературно-художественного журнала «Отечественные записки». М. Е. Салтыков-Щедрин был его ведущим сотрудником и редактором.
Много интересного могут рассказать книги забытых писателей. Многое напомнить. А для кого-то стать настоящим открытием. Возьмите в библиотеке, не поленитесь, один из томов сочинений Ольги Дмитриевны Форш. И ваша рука вскоре потянется к другим ее книгам.
Порывистый ветер срывал с деревьев последние желтые листья, метался над крышами домов, залетал в печные трубы. Лишь на мгновения солнечные блики проникали сквозь квадраты оконных стекол в небольшую комнату, освещая ее скромное убранство: шкафы, заполненные книгами, письменный стол, глубокое кресло рядом с ним. В кресле, казалось, неподвижно сидел седовласый старик.
Лагорио числился одним из лучших учеников академии, однако в деле художественного развития, по утверждению знатоков его живописи, более всего был обязан собственному таланту и общению с природой. Уже в первый год академической учебы он создает картины, которые обращают на себя внимание педагогов.
Не надо быть слишком дотошным наблюдателем, чтобы заметить: большинство посетителей Тульского областного художественного музея, заглянув в зал русского пейзажа XIX века, чаще всего замедляют свой шаг возле полотен Ивана Константиновича Айвазовского и его ученика Льва Феликсовича Лагорио. И если на учителя смотрят с восхищением, то на ученика слегка снисходительно. Однако среди искусствоведов не утихают споры – кто талантливее: учитель или ученик?
Комедия «Горе от ума» стала поистине жемчужиной русской классической драматургии, поворотным пунктом ее истории. Творца комедии – Александра Сергеевича Грибоедова - Виссарион Белинский назвал Шекспиром комедийного жанра. Гораздо в меньшей степени известно о том, что жизнь героев Грибоедова многие последующие авторы пылись дописать, переосмыслить, представить в ином свете.
1 мая 1778 года в городе оружейников при Староникитской церкви торжественно открыты богадельня для инвалидов, отличившихся на службе отечеству, и публичная библиотека, где всякий желающий за небольшую плату может получить книги для прочтения. Основу книжного собрания библиотеки составили 400 «полезных книг», подаренных ей староникитским священником отцом Гавриилом, а также 150 «нравоучительных книг», переданных приказом общественного призрения, организовавшим богадельню.
В жизни замечательного русского поэта Василия Андреевича Жуковского есть один неприятный эпизод. Он был с треском отчислен из Тульского главного народного училища. За что старшего преподавателя заведения Феофилакта Гавриловича Покровского биографы поэта окрестили «бездушным формалистом». Но так ли это было на самом деле?
18 сентября они официально зарегистрировали свой брак в отделе при Совете рабочих депутатов Хамовнического района Москвы. За короткую совместную жизнь с Есениным С.А. Толстая сделала очень многое. Она стремилась оторвать Есенина от нездоровой среды, наладить семейный очаг; она вела записи высказываний Есенина но вопросам литературы, под его диктовку записывала стихи, бережно относилась к его рукописям.
Неизвестно встретились бы они, если бы не октябрь 1917 года, сломавший вековые устои русской жизни, перевернувший миллионы человеческих судеб, романтический и трагический для великой страны, воспетый и проклятый лучшими людьми России, расколовшимися на «красных» и «белых». А они, графиня и крестьянский сын, соединили свои судьбы. Пусть не надолго, пусть на считанные месяцы. Но главное - они были вместе и были счастливы, по крайней мере, на фотографии они выглядели такими...