Личная жизнь революционера Федора Самойлова

В Иванове планируют отреставрировать «Бывший дом Хомякова, в котором на квартире Ф.Н. Самойлова в 1905 г. проходили нелегальные собрания членов Иваново-Вознесенской организации РСДРП». Объект культурного наследия регионального значения располагается на улице Зверева, - сообщают «Ивановские новости». 

У комитета Ивановской области по охране ОКН сведений об истории небольшого особняка крайне мало. В документах сказано, что владелец Михаил Хомяков построил дом в 1904 году, и практически сразу он стал использоваться в конспиративных целях большевиками-подпольщиками во главе с квартирантом Федором Самойловым.

Федор Никитич Самойлов – активный участник революционного рабочего движения, большевик, партийный деятель. Родился 24 апреля 1882 года в деревне Гомыленки, умер 13 июня 1952 года в Московской области. На склоне лет он опубликовал воспоминания, которые назвал «По следами минувшего». Книга охватывает период от деревенского детства до 1917 года. На ее страницах автор рассказывает не только о революционной работе, но и раскрывает бытовую сторону своей жизни в Иваново-Вознесенске.

Первое знакомство с городом Федору запомнилось таким:

«Свернули мы на узкую, пыльную и вонючую улицу и скоро остановились у высокого деревянного забора, через который свисали пожелтевшие ветки растущей во дворе ивы. Отец вошел в калитку, открыл ворота, и мы въехали во двор. Нас встретил худощавый, с проседью в волосах, хозяин дома Ф. Е. Сорокин, у которого отец снял квартиру.

Квартира эта представляла собою очень маленькую полутемную хатку, пристроенную к хозяйскому дому. Она имела три маленьких окна, два из которых выходили на деревянный забор, а одно — на стену маленького флигеля. К боковой безоконной стенке хатки был пристроен узенький крытый дворик для дров. Двор порос низенькой и чахлой травой, примятой и пожелтевшей. Воздух на дворе портило отхожее место, пристроенное к забору.

Новое жилище было значительно меньше нашей деревенской избы . Обстановкой в новом нашем жилье должны были служить привезенные нами стол да две-три скамейки. Кроватей у нас в деревне не водилось, да и поставить их некуда было бы ни в деревне, ни на новой квартире».

Заработок отца и матери был очень мал. Поэтому 12-летнего Федора скоро отдали «мальчиком» в гостиницу - «с хлеба долой». Следующим местом работы будущего революционера стал магазин, располагавшийся в «красных торговых рядах». Покупателям здесь предлагали самые разные вещи: от музыкальных инструментов до револьверов. Но и здесь парень не задержался надолго. С 1897 года Самойлов «вступил в армию русского фабрично-заводского промышленного пролетариата».

Общий доход семьи на тот момент составлял 32-33 руб. в месяц, из которых 7 - 8 руб. уходило на квартиру с отоплением и прочими хозяйственными расходами; остальное шло на питание и одежду.

Через несколько лет родители решили вернуться в деревню, а Федор, понимая, что на маленьком клочке земли семья не сможет прожить без приработка на стороне, остался в городе. Его новое жилье было еще более убогим:

«Дома было человек пятнадцать жильцов. Помещались все в одной, средней величины, комнате: мужчины и женщины, старые и молодые, холостые и женатые. Спали на полу подряд. Работали все на разных фабриках, в разных сменах, и в то время как «денные», только что окончив работу, приходили на квартиру, другие, которым нужно было встать на работу в три часа утра, уже ложились спать. В такой обстановке я прожил шесть-семь лет».

Между тем наступил 1904 год, и с Дальнего Востока все чаще стали приходить вести о поражениях царской армии, о продажных, бездарных генералах, проигрывающих одно сражение за другим. Это усиливало революционное настроение как среди рабочих, так и среди большей части остального населения.

В «Правде» за 25 мая 1935 г. рассказывается, что представлял собой «русский Манчестер» в 1905 году:

«В заштатном городе Владимирской губернии Иваново-Вознесенске было около 100 тысяч жителей. Ямы, Рылиха, Завертяиха, Голодаиха, Глинищево - так именовались жалкие, грязные пригороды, густо населённые рабочими... Город не имел ни водопровода, ни канализации. На фабриках взятки. брали все... Молодых работниц мастера принуждали к сожительству. Дно реки Уводи часто бывало свидетелем трагического конца опозоренных работниц.

Свыше одной трети рабочих на фабриках Иваново-Вознесенска составляли дети и молодежь, не достигшая 20 лет. Раздетые, разутые мальчики и девочки подметали пол, вытирали шестеренки. Установленный законом 11,5-часовой рабочий день фактически удлинялся фабрикантами иногда до 15 и больше часов. Нищенского заработка едва хватало на полуголодную жизнь и самую дешевую одежду и обувь».

В начале 1905 года Федор Самойлов стал вдовцом. В возрасте 20 лет умерла от туберкулеза его жена, работавшая на одной из ткацких фабрик города.

«Я много думал над этим тяжелым событием в моей жизни. Еще более усилилась моя ненависть к главным виновникам наших бед и несчастий, ещё настойчивее я почувствовал необходимость усилить борьбу с врагами. Я снова с головой ушел в партийную работу», - скупо делится автор деталями личной жизни.

Особняк Хомякова в мемуарах Самойлова не упоминается, но возможно именно в его стенах будущий партиец пытался выстроить свое счастье.

Улица Зверева появилась на карте города только в 1979 году, а до этого она значилась под дореволюционным именованием – Уводьская. Что неразрывно связано с протекающей поблизости рекой.

В воспоминаниях Самойлова есть подробное описание квартиры, арендованной им неподалеку в 1911 году.

«В первой половине 1911 г. я снял квартиру на одной из окраинных улиц города, в рабочем квартале, называвшемся Новая графская земля. Местечко это во многом было очень похоже на деревно. Домики, деревянные одноэтажные, построены были на арендованной земле, которая принадлежала тогда известному помещику графу Шереметьеву. Жили здесь главным образом рабочие, которые и строили эти домики на свои скудные сбережения, скопленные в течение десятков лет. Лишь незначительная часть домиков, тех, что побольше и поудобнее, принадлежала разным мелким и средним лицам фабрично-заводской администрации и наиболее обеспеченным рабочим.

Маленькие немощеные улочки этого местечка летом густо зарастали травой. С западной стороны протекала сильно загрязненная фабриками и заводами река Уводь, с южной - небольшая чистенькая речка Талка, которая тут же и впадала в уводь. На правом берегу Уводи, против Новой графской земли, стояли четыре большие фабрики: две ситценабивные - Грязнова и Гарелина, одна ткацкая - Гарелина же и одна заварка - Щапова.

Я поселился в недавно построенном деревянном домике, состоявшем из двух половин; в одной из них , с тремя окнами, выходившими на улицу, жили старики-хозяева, а в другой, с двумя окнами , выходившими к речке Талке, поместился я.

Однажды вечером, когда я пришел с фабрики, жена сообщила мне, что наши хозяева предлагают немедленно освободить квартиру. Пришлось спешно переехать на новую квартиру».

Второй брак Самойлова оказался более счастливым. В нем родились два сына - Алексей и Владимир. Карьера после революции тоже складывалась успешно. Маховик репрессий старого большевика не зацепил. С 1937 по 1941 гг. Федор Никитич был директором Государственного музея Революции.

В Иваново именем Самойлова назван комбинат, одна из улиц города и мост. Бюст большевика установлен на территории мемориала «Красная Талка». А вот «Бывший дом Хомякова, в котором на квартире Ф.Н. Самойлова в 1905 г. проходили нелегальные собрания членов Иваново-Вознесенской организации РСДРП» пришел в запустение. Местные СМИ неоднократно писали о том, что памятник разрушается. Но только сейчас у здания появился собственник, который готов провести работы по его восстановлению и сохранению. Комитет Ивановской области по охране ОКН уже выдал соответствующее  разрешение.