1618: Несбывшаяся мечта польского королевича

В 1612 году Второе народное ополчение под предводительством Минина и Пожарского освободило Москву от интервентов, однако война, начавшаяся 1609-м, продолжала испытывать на прочность истерзанную Русь. Заключительным, отчаянным аккордом многолетнего противостояния стал Московский поход королевича Владислава Вазы. Речь Посполитая, не оставившая надежды посадить своего ставленника на русский престол и подчинить себе Русское царство, в 1618 году вновь обнажила меч.

С юга, подобно черной туче, накатила грозная сила — двадцатитысячное войско запорожских казаков под предводительством гетмана Петра Сагайдачного, вооруженное легкими пушками. Грозная сила, разделенная на шесть полков, обладала главным преимуществом - стремительной, почти призрачной подвижностью. Несясь по просторам Руси, казачьи отряды избегали лобовых атак на мощные крепости, просачиваясь в самые уязвимые места. Их тактика была молниеносной и безжалостной.

В конце июня жертвой внезапного натиска казаков пали Ливны. Город, захваченный стремительным штурмом, был предан огню, а воевода Никита Черкасский оказался в плену. Следом хитростью был взят Елец: небольшой отряд казаков выманил защитников из-за стен, а основные силы в это время ворвались в беззащитный посад, захватив богатую добычу. Оборона юго-западных рубежей Руси была рассечена и обращена в прах.

Разделившись на два крыла, войско Сагайдачного широким фронтом двинулось в сердце страны. Один отряд, ведомый полковником Михаилом Дорошенком, взял Лебедянь, Данков, Ряжск, Скопин и Шацк, повсюду оставляя за собой дымящиеся руины. Другая часть, под началом самого гетмана, встретила неожиданный и суровый отпор под стенами Михайлова. Здесь воеводы были настороже, и осада захлебнулась. Но общая картина была тревожной: появление огромной казачьей армии резко изменило баланс сил.

Русское правительство пыталось парировать удар, собрав войска у Боровска. Однако ядро этой армии составляли ненадежные казачьи станицы, верные лишь до тех пор, пока ими командовал князь Дмитрий Пожарский. Когда воевода тяжело заболел, дисциплина рассыпалась. Командование принял князь Григорий Волконский, но его силы таяли на глазах. Путь на Москву был открыт.

Осенью 1618 года главным рубежом обороны стал Белый город. В сырую и холодную ночь на 11 октября начался штурм. Захватчики натолкнулись на яростное, отчаянное сопротивление. У Тверских ворот атака захлебнулась сразу: шквальный огонь со стен Белого города расстроил ряды атакующих, а высокие каменные стены оказались неприступны для лестниц. У Арбатских ворот полякам и казакам изначально сопутствовал успех - им удалось закрепиться у деревянных укреплений и начать подрыв ворот. Но к вечеру их выбили и отсюда.

Провал штурма стал приговором всему походу Владислава. Теперь единственным путем были переговоры. Но и у русского правительства, зажатого в тиски, почти не оставалось пространства для маневра. Государство, истощенное долгими годами Смуты, стояло на грани. Даже отступление врага от Москвы не сулило перелома: польско-литовская армия стояла у стен Троице-Сергиева монастыря, а казачья — угрожала Калуге. В ночь на 28 ноября Сагайдачный молниеносным ударом взял Калужский посад, осадив горстку защитников в местной крепости. Эта осада длилась вплоть до самого подписания перемирия.

 
Портрет Владислава Сигизмунда IV, короля Польши (Вавельский замок)

Портрет царя Михаила Фёдоровича (Третяковская галерея)

Итогом мирного договора 1618 года стал горький, но необходимый земельный откуп. Речь Посполитая достигла пика своего территориального могущества. Царь Михаил Федорович вынужденно отказывался от Смоленска, Чернигова и других земель, а Владислав сохранял за собой титул «царя московского», что означало сохранение претензий на русский трон. Русь была отброшена к границам конца XV века.

Но сквозь призму территориальных потерь проступала иная, главная победа. Перемирие стало финалом Смутного времени. После тринадцати лет кровавого хаоса, междоусобиц и иноземного нашествия Русское государство, истерзанное, но не сломленное, наконец обрело долгожданную передышку и возможность вернуться к мирной жизни, чтобы залечить раны и начать новый путь.