Боевой генерал Алексей Ермолов

Алексей Петрович Ермолов - участник Наполеоновских и Кавказской войн, генерал от инфантерии с зачислением по артиллерии. Главноуправляющий гражданской частью и пограничными делами в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях. Командующий Отдельным Кавказским корпусом.

Всю свою сознательную жизнь Алексей Петрович посвятил России. С малых лет и до самой смерти он оставался верным солдатом Отечества, был участником всех войн, которые вела наша страна на протяжении его жизни. Он снискал себе славу жесткого, иногда даже жестокого, но смелого и справедливого полководца и управленца.

Алексей Ермолов родился в Москве 4 июня 1777 года. Происходил из старинного дворянского рода. Его отец, Петр Алексеевич Ермолов был помещиком, владельцем небольшого имения в 150 душ в Мценском уезде Орловской губернии. Вельможа екатерининского времени был отправлен в отставку со вступлением на престол Павла I был отправлен в отставку в чине статского советника и с вручением ордена Св. Владимира 2-й степени. С этого времени он жил в своей деревне Лукьянчикове, что находилось в 12 верстах от Орла.

Как тогда было принято, еще во младенчестве Алексей Ермолов был записан в военную службу - каптенармусом лейб-гвардии Преображенского полка. Отец воспитывал Алексея в строгости и с детства привил ему чувство почтения военной службе. И уже в семь лет Алексей сам четко выбрал свой путь – он решил делать карьеру военного.

Военный историк Василий Потто посвятил Ермолову второй том своего фундаментального труда «Кавказская война». Книга начинается с биографической информации.

«Начало блистательного военного поприща Ермолова захватывает еще славные Екатерининские времена, и с первых же шагов он был замечен гениальным Суворовым, из рук которого получил Георгиевский крест. Зачисленный в Нижегородский драгунский полк, стоявший на Кавказе, он, однако, остался в Петербурге адъютантом при генерал-прокуроре графе Самойлове, у которого отец Ермолова был тогда правителем канцелярии. Пытливый молодой ум не давал, однако, Ермолову погрузиться в чисто практическую службу, и постоянные занятия военными науками скоро привели его в Шляхетский артиллерийский корпус, выгоднее других тогдашних учебных заведений обставленный научными средствами. В 1793 году Ермолов выдержал требовавшийся тогда для перевода в артиллерию экзамен с особым отличием и, в составе корпуса Дерфельдена, уже артиллеристом, выступил в поход против Польши. Здесь-то он и имел случай обратить на себя особенное внимание Суворова, лично назначившего ему, после штурма Праги, орден св. Георгия 4-ой степени».

Польский поход был для Ермолова началом целого ряда лет, проведенных среди бранных тревог и опасностей. Ему было только девятнадцать лет, а он уже имел за персидский поход Владимирский крест и чин подполковника. Но, со вступлением на престол императора Павла, в судьбе Ермолова все круто изменилось: войска, участвовавшие в походе в Персию, получили приказание немедленно возвратиться в Россию.

В 1798 году Ермолов также был арестован по делу о создании Смоленского офицерского политического кружка и по подозрению в участии в заговоре против императора. Члены кружка обменивались вольнодумными взглядами, предвещавшими декабристов, и в переписке отзывались о государе «крайне непочтительно». Юный Ермолов знал о деятельности и планах руководителей «организации» немного. Тем не менее его дважды брали под стражу и в итоге сослали в Кострому. Еромолов был помилован указом Александра I от 15 марта 1801 года.

Мирная служба Ермолова томила. «Мне 25 лет, - занес он тогда в свои записки, - недостает войны». Но скучал он не долго.

Первые блистательные подвиги совершены были Ермоловым в кампанию 1805 года, где он заслужил дружбу знаменитого князя Петра Ивановича Багратиона, продолжавшуюся до смерти последнего. За Аустерлицкое сражение Ермолов был наконец произведен в полковники. Но, кажется, и эта награда была получена им только потому, что Кутузов выразил удивление, что отличный офицер, имевший два знака отличия времен Екатерины, девять лет сидит подполковником - почти небывалый случай при быстрых производствах тогдашнего времени.

Чин полковника был первой ступенью к быстрому служебному возвышению Ермолова, которому чрезвычайно много послужила кампания 1807 года. Ею начинается и эпоха необыкновенной популярности Ермолова в армии.

«В 1816 году Кавказские войска с восторгом узнали о назначении главою их Ермолова, героя Бородина и Кульма, любимца народной молвы, стяжавшего себе громкую славу и качествами опытного и талантливого вождя, обходимого официальными реляциями, но популярнейшего в войсках, и своей неподкупной честностью, и своей истинно русской душой, и меткими злыми остротами над господствовавшими тогда всюду в России «немцами», народное нерасположение к которым усилилось недавней народной войной 1812 года. Даже в блестящей плеяде деятелей того недавнего прошлого нашей народной и государственной жизни Ермолов принадлежит к числу тех немногих, на которых во все грядущие века с удивленным вниманием и глубоким сочувствием остановится взор всякого русского, кому дорога русская национальная слава», - пишет Василий Потто.

Жуковский в знаменитом «Певце во стане русских воинов» так характеризует геройскую личность Ермолова:

Хвала сподвижникам - вождям;

Ермолов, витязь юный,

Ты ратным брат, ты жизнь полкам,

И страх твои перуны.

Командуя русскими войсками на Кавказе, Ермолов запретил изнурять войска бессмысленной шагистикой, увеличил мясную и винную порцию, разрешил носить вместо киверов папахи, вместо ранцев холщовые мешки, вместо шинелей зимой полушубки, выстроил войскам прочные квартиры, выстроил в Тифлисе госпиталь и всячески старался скрасить тяжелую жизнь солдат.

Также Ермолов затеял строительство на Северном Кавказе многих крепостей - таких, как Нальчик, Внезапная и Грозная. На небольшие доступные ему средства Алесей Петрович модернизировал Военную грузинскую дорогу и иные пути сообщения, устроил лечебные заведения при минеральных водах и содействовал притоку русских поселенцев.

Будучи в курсе многих дел, Ермолов предупреждал Николая I, что Персия открыто готовится к войне. Но император надеялся на дипломатическое решение вопроса. В итоге летом 1826 года иранская армия вторглась в пределы Закавказья.

29 марта 1827 года Ермолов был освобожден от всех должностей. Николай I писал ему: «По обстоятельствам настоящих дел в Грузии, признав нужным дать войскам, там находящимся, особого Главного начальника, повелеваю Вам возвратиться в Россию и оставаться в своих деревнях впредь до моего повеления».

Первое время Ермолов жил в родовой усадьбе Лукьянчиковопод Орлом, а далее - в собственном доме в орловской Подмонастырной слободке. Ныне там разместился Музей А.П. Ермолова.

Великикий русский поэт Александр Пушкин, навестивший Ермолова в 1829 году, писал:

«С первого взгляда я не нашел в нем ни малейшего сходства с его портретами, писанными обыкновенно профилем. Лицо круглое, огненные, серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на Геркулесовом торсе. Улыбка неприятная, потому что не естественна. Когда же он задумывается и хмурится, то он становится прекрасен и разительно напоминает поэтический портрет, писанный Довом. Он был в зеленом черкесском чекмене. На стенах его кабинета висели шашки и кинжалы, памятники его владычества на Кавказе. Он, по-видимому, нетерпеливо сносит свое бездействие. О стихах Грибоедова говорит он, что от их чтения - скулы болят».

С началом Крымской войны в конце 1853 года 76-летний Ермолов был избран начальником государственного ополчения в семи губерниях, но принял эту должность только по Москве. Покинул пост из-за старости.

В духовном завещании Алексей Петрович сделал следующие распоряжения:

«Желаю, чтобы меня похоронили в Орле, возле моей матери и сестры; свезти меня туда на простых дрогах без балдахина, на паре лошадей; за мною поедут дети, да Николай мой, а через Москву, вероятно, не откажутся стащить меня старые товарищи артиллеристы».

Ермолов умер 23 апреля 1861 года. Москва провожала генерала двое суток, а жители Орла по прибытии тела на Родину устроили ему грандиозную панихиду. Площадь перед Троицкой церковью, где шло отпевание Ермолова, и все прилегающие улицы были заполонены людьми.

Алексей Петрович похоронен в особом приделе Свято-Троицкой кладбищенской церкви, сооруженном на средства выделенные императором Александром II в память великих заслуг генерала Ермолова.

«Ермолову нет нигде памятника. Но гордые скалы Кавказа составляют несокрушимый пьедестал, на котором истинно русский человек вечно будет видеть величавый образ Ермолова, окруженный лучами бессмертной славы», - так завершает второй том «Кавказской войны Василий Потто.